Охотник за смертью Судьба - Грин Саймон (2005)

В винном погребе Рэндом и Руби оказались вполне закономерно. Отведенные им комнаты, как и большая часть уютных гостиных и кабинетов замка, были разрушены во время боя с Шабом. Им обоим хотелось без лишнего шума отметить достигнутый успех, а для этого из всех мало-мальски сохранившихся помещений винный погреб подходил лучше всего. Туда они и направились по сохранившимся коридорам, по пути огибая завалы и провалы и с улыбками кивая немногочисленным встречным. Как оказалось, большинству защитников замка удалось укрыться в его центральной части и спастись, хотя все они еще не отошли от пережитого. Рэндом вполне разделял их чувства, что и побуждало его спешить к винному погребу. Не каждый день Вселенная переворачивается вверх тормашками.

На самом деле это был вовсе не погреб (клан Охотников за Смертью назвал его так исключительно из уважения к исторической традиции), а длинное, узкое, терявшееся в бесконечности помещение. Его бесчисленные ячейки, словно соты огромного улья, были заполнены несчетными емкостями с изысканными столовыми винами, лучшим шампанским и таким выдержанным бренди, что впечатлительный человек мог бы свалиться с ног, лишь прочтя наклейку на бутылке. Тут имелись вина неизвестных марок, произведенные из винограда давно не существовавших сортов. Некоторые этикетки были написаны на полностью забытых языках, в бутылях иных крепких напитков обнаруживалось кое-что покруче обычных донных червяков, а отдельные марки находились во многих мирах под запретом из медицинских соображений и годились только для самоубийства.

Рэндом и Руби неспешно бродили меж стеллажей, пробуя то одни, то другие напитки. Наконец они остановили свой выбор на густом и крепком красном вине с сильным полынным привкусом и сели за маленький столик, чтобы выпить по-настоящему. Вермут пошел превосходно, и Рэндом счастливо вздохнул, почувствовав, как медленно расправляются некоторые узлы в его перенапрягшихся мускулах. Он с нежностью улыбнулся Руби, и та торжественно кивнула ему поверх своего бокала.

— Знаешь, — сказал Рэндом, — Диана была совершенно права. Посвяти она меня в свой план заранее, я счел бы ее сумасшедшей. Как и всякий другой.

— Верно, — согласилась Руби.

— В последнее время жизнь оборачивается неожиданным образом, — продолжил Рэндом. — Некогда Матер Мунди считалась нашим союзником. Потом выяснилось, что все это время она была нашим врагом. Теперь, оказывается, мы снова водим с ней дружбу. ИРы числились официальными Врагами Человечества, но нынче они наши дети. Черт, да посмотри на нас самих: то мы друзья, то враги, то опять друзья.

— Так-то оно так, — признала Руби, опустошив свой бокал. — Но опять же, все не было так просто, как нам казалось и хотелось, даже во время восстания. В книгах по новейшей истории Империи нас наверняка будут расхваливать на все лады. Но лично я никогда не скрывала, что приняла участие в заварушке исключительно из-за возможности разбоя.

— И чтоб прикончить уйму народа.

— И это тоже.

— Политика, — грустно вздохнул Рэндом. — Страшно подумать, сколько времени и душевных сил уходит на споры, которые потом вовсе не кажутся такими уж важными. Вот если бы можно было объединить сознания всех людей, как сделала Диана с Матер Мунди и Шабом. Заставить людей познать истину.

— Так ведь нету ее, истины, — отозвалась Руби. — Есть множество на чем-то основанных, но совершенно различных точек зрения. А мы склоняемся к той или другой в соответствии с тем, чего требует наша природа.

— Мой бог, ты говоришь прямо как философ, — улыбнулся Рэндом, осушив свой бокал. — Что может быть лучше доброго вина и хорошей застольной беседы? Нам стоит почаще проводить время таким образом.

— А что, Джек, правда ведь, нам неплохо бывало вместе, а?

— Конечно. Всегда, когда ты по той или иной причине не пыталась меня убить.

— Да брось ты, это была одна видимость. На самом деле у меня и в мыслях не было тебя убивать.

— Я знаю.