Кто сверху? - Ольга Джокер

— Я не кусаюсь, Диана, проходи.

Глава 22

Даниил.

Самолет взлетает в небо, а на душе как-то неспокойно. Доктор Жукова обещала, что Диана проходит беременной еще две недели и это более чем устраивает меня. Но есть что-то такое, едва уловимое, почему я не хочу покидать столицу.

Откидываюсь на спинку удобного кресла и закрываю глаза. Полет будет недолгим, но веки слипаются, и хочется вздремнуть.

— Что за народ эти женщины, Ворон? Алина сегодня все утро психовала, кричала и уверяла меня в том, что я лечу к любовнице, представляешь? — кажется, Мамонтову совершенно не до сна, и он решает устроить вечер откровений.

— Уверила? — усмехаюсь не открывая глаз.

— Чувствую, что скоро уверит. Да так, что я лично представлю ей все доказательства собственной измены.

Мамонтов продолжает исповедоваться, а я абстрагируюсь от его возмущений и радуюсь, что у нас с Дианой такого выноса мозга нет. Пока. Не знаю, так повлиял на меня штамп в паспорте или я совсем умом тронулся, но отчего-то хочется думать, что Диана моя не только по документам. Надо бы стукнуть кулаком по столу и запретить встречи с мудо-Андреем, прибрать её к своим рукам и забить на все свои обещания отпускать на свидания чаще. Но я понимаю, что это несправедливо — Диана согласилась построить семью на условиях полной неконтролируемой свободы.

Я думаю о Ди, о нашем ребенке. Думаю о том, что с началом беременности Железная леди сломалась — стала уязвимой, нежной, испуганной. Стала чаще нуждаться во мне… По венам тут же разливается тепло, когда я думаю о Федотовой.

Незаметно для себя засыпаю. А просыпаюсь только тогда, когда мы приземляемся в Питере. Пока я пытаюсь прийти в себя, замечаю, что Ванька откровенно флиртует с незнакомкой на соседнем сиденье. Все-таки Алина небеспочвенно ревнует засранца.

В Питере моросит мелкий противный дождь; небо затянуто серыми густыми тучами и нет совершенно никакого шанса на солнечную погоду в ближайшие дни. Прямиком из аэропорта мы едем в сторону Васильевского острова, где нас ждут партнеры и груз, который прибыл из Москвы.

Кочевников Вадим Павлович — опытный перспективный партнер, с силой жмет мою руку и улыбается во все лицо. Ему чуть больше сорока, голова полностью седая, а взгляд цепкий и оценивающий. За его плечами столько разнокалиберных историй, что не понимаешь — его стоит бояться или уважать?

Подписание договора о сотрудничестве занимает не больше двух часов. Мы сидим в его «офисе», который больше похож на склад и обговариваем дальнейшие перспективы. Веки наливаются тяжестью и единственное, о чем я мечтаю в восемь утра после перелета — завалится спать в уютном номере отеля.

— Хорошо, ребята, не буду вас долго задерживать — вы, наверное, устали с дороги. Думаю, мы сможем все хорошенько обсудить вечером в моём рыбном ресторане, куда я приглашаю вас с Иваном.

* * *

Гостиница хорошая, четыре звезды. При заселении Мамонтов просит у администратора выдать нам номера подальше друг от друга. Удивленно вскидываю брови и слушаю оправдания друга:

— Чтобы ты не завидовал, если за стенкой будут слышаться громкие вздохи моих ночных развлечений с девочками, — подмигивает мне и с гордостью берет ключи от номера.

Нет, он все-таки неисправим.

Когда попадаю к себе в номер, тут же заваливаюсь на кровать, набираю номер Дианы и облегченно вздыхаю, потому что у нее всё отлично и роды пока не начались. Со спокойной душой засыпаю глубоким беспробудным сном.

Мне снится роддом, больничные палаты, пустые коридоры, женские стоны. Каким-то шестым чувством я понимаю, что Диана рожает в одной из этих палат, поэтому бегаю от одной двери к другой и громко стучу, потому что без разрешения в родзал входить не комильфо.

Стук-стук! Стук-стук!