Мой палач - Дана Блэк

И меня все они бесят.

Он просто взял и ушел с пляжа, психанул.

А мне что делать?

Выжидающе смотрю на экран телефона. Открываю переписку с Виконтом. И, закусив губу, сама печатаю сообщение:

"Если со мной будешь - все отдам тебе".

Я ведь запомнила, так он сказал мне в лесу, Я просила, чтобы он поклялся, и он это сделал, и вот его нет, уже двенадцать часов прошло, а я не могу его увидеть, но он же где-то совсем рядом, на базе находится, черт его возьми.

Эти мысли вихрем закручивают разум, смотрю на экран, ответа жду и, не выдержав, печатаю ему инструкции:

"Зайди сейчас в озеро. Отплыви к красной горке. И оттуда крикни мне. Чтобы все слышали".

Отправляю и решаю, что если сейчас он не ответит, откажется - значит, это точно все, хватит, мне его игры надоели, если он не может ко мне подойти - значит, просто не хочет.

Стою на солнцепеке, макушка нагрелась, как уголь раскаленный, на меня косятся одноклассницы Антона и шушукаются, даже не скрываются.

Наверняка видели нас с Марком в озере, как мы целовались, и недоумевают, что он во мне, выпускнице пансиона благородных девиц, нашел.

Они ведь не знают всей нашей истории, и что мне с детства пророчили его в мужья, думают, что Марк легко соблазнится на их длинные ноги и открытые купальники, и я зло хмыкаю над их надеждами.

Смотрю на воду.

Возле горки много народу, с нее, с ветерком летят и бултыхаются в воду отдыхающие. Пристально разглядываю всех собравшихся там мужчин.

И боковым зрением невольно замечаю оживление сбоку.

Оборачиваюсь на компанию Антона, и брови взлетают вверх.

Выпускники с коробками сока в рках стоят группой, у всех пасмурные лица, перед ними остановились два мужчины в форме охранников, наглухо застегнутой, они чужеродными элементами кажутся на этом пляже, где все раздетые, на них даже смотреть жарко.

Свожу брови.

Не замечала, чтобы пляж патрулировали, и одноклассники Антона, похоже, не видели, когда шампанское в сок переливали, а вот охранники заметили, и теперь им будет выговор, или что там еще.

Меланхолично отворачиваюсь, снимаю блокировку с потухшего экрана.

- Что случилось? - мамин голос звенит волнением, она несется мимо меня к выпускникам, брата моего защищать, задевает меня плечом, и дальше бежит, словно я пустое место.

Смотрю на них.

Мама подлетает к Антону, собой его загораживает, складывает руки на груди в бирюзовом купальнике и строгим взглядом профессора упирается в охранников.

С такой поддержкой ничего не страшно. Завистливо вздыхаю, меня она никогда так не отстаивала, ни перед кем, наоборот, внушала, что со своми проблемами я должна справляться сама, но вышло все почему-то, наоборот. Антон благодаря ее любви вырос самостоятельным, а я под вечным контролем папы беспомощной.

Наблюдаю за мужчинами в воде возле горки, большинство с девушками или детьми, и никто оттуда не кричит мое имя.

Зато крики усиливаются с другой стороны - из той части пляжа, где песок перемежается травкой, а вход в озеро перекрыт разросшимися камышами. Там в том же составе стоят охранники, выпускники, мама, к ним подтягиваются родители, и я свожу брови.

Неужели это все из-за шампанского, перелитого в сок?

Поправляю полотенце и шагаю на возбужденные голоса.

-...и вы не имеете права допрашивать детей, у вас нет таких полномочий, - долетает до меня обрывочная фраза одной из женщин, она взбивает мокрые волосы, развевающиеся на ветру и цедит, - вызывайте полицию, раз такое дело.

- Что такое? - приближаюсь к Даше. Той самой, что подножку мне поставила полчаса назад, посмеяться надо мной хотела.