К счастью, она согласилась со мной, и она еще не вернулась к гимнастике и чирлидингу. Она может думать, что с ней все в порядке, но, похоже, она забывает, что ее ударили ножом всего несколько недель назад.

Я знаю, что все заживает хорошо, я вижу это своими глазами, но все же. Учитывая половину шансов, я знаю, что она доведет себя до предела и, вероятно, в конечном итоге навредит себе в процессе.

Это означало, что я должен был следовать своим собственным правилам, и она также запретила мне тренироваться с футболом — что, я уверен, тренер собирался навязать мне в любом случае, учитывая, что у меня пулевое отверстие в плече, но, тем не менее, я был готов попробовать.

Прошедшая неделя была странно нормальной. Никто не пытался никого из нас убить, мы ходили в школу, Тео и ребята работали. Босс назначил меня няней на полный рабочий день, к чему я, конечно, отношусь очень серьезно. Хотя мы провели больше времени вне дома, чем мне хотелось бы, в надежде поймать этого ублюдка, но он, похоже, снова ушел в подполье.

Я не настолько глуп, чтобы думать, что он сдался. Я думаю, что на данный момент для всех нас очевидно, что он просто ждет, чтобы сделать ход.

Тео не раз говорил всем нам, что он что-то чувствует, и, как бы ни было неприятно его слушать, он обычно прав.

Стелла шевелится рядом со мной, и я крепче сжимаю ее, нуждаясь в том, чтобы она держала меня на земле. Она что-то бормочет во сне и прижимается ко мне, покачивая задницей к моему утреннему дереву.

Поднимая голову с подушки, я прижимаюсь легким поцелуем к ее обнаженному плечу, чтобы проверить, проснулась ли она. Она не подает признаков жизни, кроме того, что ее задница снова шевелится.

— Ты дразнилка, Чертовка, — шепчу я, убирая руку с ее живота, чтобы ущипнуть ее за сосок.

Я понятия не имею, который час, но я уверен, что еще достаточно рано, чтобы у нас было время немного повеселиться. Все, что угодно, чтобы отвлечь меня от того, что произойдет сегодня.

Стон удовольствия слетает с ее губ, заставляя мой член болеть.

Ко мне возвращаются воспоминания о том, как я наблюдал, как она кончала во сне в своей спальне все эти недели назад.

После всего, что произошло, кажется, что это было целую жизнь назад. Когда я пытался убедить себя, что ненавижу ее. Что каждая часть моей дерьмовой жизни была ее ошибкой. Я и не подозревал, что все, что мне было нужно, это она, чтобы сделать все намного более терпимым.

Я качаю головой на себя. Черт. Тогда я был для нее пиздой.

Я никогда не пойму, почему она вообще решила дать мне шанс. Я не заслужил этого. И все же мы здесь, все эти недели спустя, и она рядом со мной, в моей постели, в моем доме во всех смыслах и целях, голая и сводящая меня с ума, как всегда.

Я осыпаю поцелуями ее плечо, когда провожу рукой по ее животу.

Ее дыхание все еще ровное, и я могу только предположить, что она спит. Либо это, либо она играет со мной, позволяя мне брать все, что я хочу. Я счастлив в любом случае, потому что знаю, что она тоже этого хочет.

Просовывая свою ногу между ее ног, я открываю ее для себя и продолжаю опускаться.

Она стонет, подталкивая меня.

— Черт, детка, — выдыхаю я, когда погружаю пальцы в ее киску. Она чертовски промокла.

Я засовываю в нее два пальца, подготавливая ее, прежде чем переместиться за ее спину и встать в линию с ее входом.

Я проглатываю стон, погружаясь в ее обжигающий жар.

Так. Блядь. Хорошо.

— Себ, — стонет она, когда я толкаюсь глубже, моя хватка на ее бедре усиливается, когда ее тело засасывает меня глубже.

— Ты нужна мне, детка, — шепчу я.

— Я здесь. Все, что тебе нужно, Себ. Я здесь, — сонно повторяет она.

— Черт возьми, ты идеальна.

Я медленно погружаюсь в нее, не торопясь, запоминая каждое ощущение, когда она прижимается ко мне, обнимает меня.