Друг по переписке (ЛП) - Джей Джессинжер

Сердито глядя, она говорит:

— Сейчас десять часов утра понедельника, дорогая. Конечно, это я.

— Десять часов? — я повторяю, пораженная. Я не могу поверить, что проспала так допоздна, но отвлекаюсь от этой мысли, когда мне приходит в голову другая. — Откуда ты узнала, как отключить сигнализацию?

Следует странная пауза. Это кажется чреватым.

— Я ввела код.

— Как ты узнала, какой код вводить?

Следует еще одна странная пауза. Она нерешительно спрашивает:

— Как ты думаешь, откуда я это знаю?

О черт. Я сказала ей код, вот откуда она его знает. Я сказала ей и забыла.

Я провожу рукой по лицу и выдыхаю.

— Потому что я дала его тебе. Конечно, я это сделала. Извини.

Когда я снова смотрю на нее, она, кажется, испытывает облегчение.

— Не нужно извиняться.

Раскат грома прокатывается по небу. Серое утро вот-вот снова разразится дождем. И чем бы ни была эта моя ползучая потеря памяти, похоже, она усиливается.

— Ты в порядке, дорогая? — спрашивает Фиона, наклоняя голову и глядя на меня с выражением беспокойства на лице.

Через мгновение я говорю:

— Нет. Не думаю. Кажется, я вовсе не в порядке.

Она кивает, как будто уже знает, что со мной что-то не так, но не хотела ничего говорить и рисковать обидеть меня. Фиона ставит сумки на пол рядом с консольным столиком, сбрасывает шерстяную куртку, разматывает шарф, кладет то и другое на консоль, затем снова смотрит на меня.

Добрым тоном она говорит:

— Почему бы нам не посидеть на кухне и не выпить чашечку чая за разговором?

Не дожидаясь ответа, Фиона поворачивается и уходит.

Чувствуя тошноту, я спускаюсь вниз. Я нахожу Фиону на кухне, когда она ставит чайник на плиту и зажигает конфорку. Затем садится за стол и складывает руки на нем. Покусывая ноготь большого пальца, я сажусь на стул напротив.

Я думаю, она собирается спросить меня о моем здоровье или предложить провести приятный отпуск в ближайшей психиатрической клинике, но Фиона удивляет меня, мягко говоря:

— Ты мне всегда нравилась, Кайла. Ты яркая, одаренная молодая женщина.

Я польщена, но одновременно застигнута врасплох.

— Что ж, спасибо. Ты мне тоже всегда нравилась, — произношу я.

Она улыбается и кивает в манере старой бабушки.

Я искоса смотрю на Фиону.

— Почему я чувствую, что это еще не все?

— Потому что так оно и есть. И я хочу, чтобы ты помнила, что я забочусь о тебе и твоем благополучии.

Я ставлю локти на стол и опускаю голову на руки.

— Я знаю. Я — ходячий раздрай. Поверь мне, я в курсе.

— Я не думаю, что ты ходячий раздрай. Я думаю…

Когда Фиона делает слишком долгую паузу, я поднимаю на нее нервный взгляд. На ее лице странное выражение. Отчасти это беспокойство, но в основном предвкушение. По крайней мере, я думаю, что это оно. Фиона смотрит на меня со странным блеском в глазах, как человек, страдающий зависимостью от азартных игр, смотрит на игровой автомат.

— Что?

Она зловеще говорит:

— Я думаю, тебя что-то беспокоит.

Я моргаю.

— Я не хочу показаться грубой, но это же очевидно.

Она качает головой.

— Я не говорю о потере твоего мужа, дорогая.

— О… кей. Тогда о чем ты говоришь?

— Ну, я точно не знаю. Но если есть что-то, чем ты хотела бы поделиться, я здесь именно для этого. Я очень хороший слушатель.

Я смотрю в пронзительные голубые глаза Фионы и спрашиваю себя, о чем, черт возьми, она говорит.

— Хм…

Наклоняясь вперед, она спрашивает:

— Случалось ли что-нибудь необычное в последнее время? В доме, я имею в виду.

Все волоски на моих руках встают дыбом. Крошечная дрожь страха пробегает по коже.

— Да, я вижу, что случалось, — мягко говорит она, — почему бы нам не поговорить об этом?