Запретная любовь - Халит Ушаклыгиль (2023)

Она видела себя в белых одеждах, утекающих в белые волны белого моря, под снегом, на краю замёрзших пейзажей, в качестве единственного зрителя последней ночи вселенной. Человек совсем один в мёртвой вселенной! Сейчас тоже так было, верно? Совсем одна! Тогда она дрогнула из-за сходства мечты и реальности и ей захотелось уйти, отряхнувшись от утешений музыки, которая убивала, пока лечила.

Она почувствовала необходимость сотрясти онемевшие, агонизирующие нервы, чтобы вернуть их к жизни. Только что стонавший инструмент вдруг разбушевался. Лейтмотив симфонии взорвался вихрем, в безумном круговоре заглушил страшным грохотом все звуки печальных мелодий, прежде чем в воздухе в последний раз прозвучали горестные крики.

В этом шуме Нихаль не хотела задумываться, потом усталая, бледная после сражения, повернула голову и увидела глаза старой гувернантки, смотревшие на неё тревожным взглядом. Та почти всегда во время музыкальной горячки тихонько приходила как тень и садилась немного поодаль.

Её взгляд на Нихаль издалека был полон глубокого сострадания и хотел сказать: «О бедное дитя, она убивает себя». Да, музыкальная горячка, приступы жара, которые всегдя следовали за безжалостной болезнью, оставляли слабое дитя сломленным своей разрушительностью. В утешительности этой музыки было пьянящее насмешливое коварство бессмертия.

Она хотела взять Нихаль и почитать ей то, что принесло бы радость, но Нихаль было скучно. Ей хотелось слушать такие книги, которые заставили бы думать о смерти. Она призналась гувернантке:

— Смерть! Смерть! Сейчас я всё время этого хочу, — сказала она.

14

В один из дней Шайесте сообщила Нихаль невероятную новость. Она услышала, что Фирдевс Ханым надолго приедет в особняк. Шайесте дала подробные разъяснения. Врачи говорили, что сырость в её особняке была причиной ноющей боли в коленях и после долгих раздумий она, наконец, решила приехать сюда.

Пока Шайесте в нескончаемых подробностях рассказывала об этой новости, Нихаль стояла неподвижно, не говоря ни слова, с изумлённым взглядом, характерным для тех, кто слушает что-то невероятное. Когда Шайесте закончила, Нихаль ничего не сказала.

Было ли это возможно? Это решение приобретало значение чего-то намеренно организованного против неё. Значит отныне Нихаль будет вынуждена жить в одном доме с Фирдевс Ханым. Но она ненавидела эту женщину, особенно после свадьбы… Она смотрела на неё как на отличное существо, не похожее ни на одну другую женщину. Невозможно, она этого не допустит! Она вдруг решила, что возразит отцу и будет бороться изо всех сил.

Нихаль должна была сразу сделать то, что пришло ей в голову и быстро использовать появившуюся причину для ссоры. Она встала, спустилась вниз, но была вынуждена задержаться в холле.

Сегодня была суббота. Только что приехал Бюлент, она встретила в холле его и Бехлюля. Она расцеловалась с Бюлентом. Нихаль была бледна, её губы немного дрожали. Она хотела побежать к Бихтер и страшной ссорой всё разрушить. Бехлюль спросил:

— Что с тобой, Нихаль? С тобой опять что-то происходит.

Нихаль остановилась. Она внезапно изменила решение. Она подумала, что найдёт сторонников, если расскажет эту необыкновенную новость. Она сказала Бехлюлю:

— Вы, конечно, знаете, что к нам едет гость…

Бехлюль ответил:

— Думаю, ты говоришь о Фирдевс Ханым. Но ты ошибаешься, Нихаль, это не гость, а мать женщины, которая приходится тебе матерью…

Нихаль гневно ответила:

— Да, но эта женщина не может сюда приехать.

Бехлюль подошёл к Нихаль и сказал, как старший брат: