Другой близнец - Рина Мирт

Суд продолжался две недели. Мию больше не вызывали для дачи показаний. Всё это время она жила в отеле под охраной ФБР в центре города. Покидать немер ей не разрешалось, а что до еды и выноса мусора, так этим занимался персонал гостиницы.

Целыми днями Мия сидела напротив телевизора, от которого уже успела отвыкнуть, выискивая дополнительную информацию о суде, с жадностью вслушиваясь в каждое слово. И вот наконец наступил час икс. День оглашения приговора. Колония сказала, что это последний раз, когда Мию будет сопровождать охрана. И, как ожидалось, по телевизору постоянно говорили об этом, что это заседание будет открыто для всех желающих. Ожидался аншлаг, несмотря на краткость процесса, но Мия было всё равно. Уже совсем скоро она, наконец, увидит Бена.

Её охрана и приставы с трудом проложили ей дорогу сквозь толпу репортеров, оккупировавших коридор перед дверями, расспрашивавших любого входившего, пытаясь разыскать новую информацию для своих газет. В зале действительно и яблоку негде было упасть. Приставы повели Мию к её месту со стороны обвинения, где уже сидели Эйлин с Марком. Сердце девушки больно стукнуло в желудке. Эйлин улыбалась, но её глаза при этом оставались неотзывчивыми. Приёмная мать обняла её не так тепло, как делала это обычно, Мия прекрасно чувствовала разницу.

«Она зла на меня», — подумала, сжатая в медвежьих объятьях Марка, Мия. — «За то, что я утаила от неё всё это».

— Малец! — громко произнес мужчина над самым её ухом, заставляя вздрогнуть и тут же замереть.

Она медленно повернулась туда, куда смотрел Марк, чувствуя, как от волнующей радости ускоряется пульс. Бен тем временем уже обнимал повисшую на нём и расплакавшуюся Эйлин, что-то шепча ей. Их взгляды встретились, отчего у Мия перехватило дыхание, а руки задрожали.

У него немного отросли волосы. Синяки и кровоподтеки зажили, естественно. Серьезная задумчивость, что всегда была на его теперь обветренном лице, наконец исчезла.

— Полно, Эйлин, ты его задушишь, — Марк пытался шутить и тем самым освободить племянника от слишком продолжительных, сопливых объятий женщины.

Эйлин отстранилась, утирая мокрые щеки подушечками пальцев. Марк протянул Бену руку, а затем сжал в объятьях. Только она стояла столбом, боясь приблизиться. Ей страшно хотелось обнять его, прижавшись к широкой груди и вдохнуть его запах. И целовать. Везде, куда смогут дотянутся её губы.

Но было нельзя. Особенно теперь. Эйлин… Сначала она должна поговорить с ней. Она должна ей объяснение.

Марк выпустил его из своей железной хватки. Взгляд Бена, что все это время неотрывно смотрел на неё, чуть изменился. В нём появился голод.

«Иди ко мне», — произнесли его глаза.

Шаг. Еще один. И вот она в его сильных руках, безмолвно плачет от переизбытка чувств. Он провел ладонью по её волосам, заставляя поднять голову и посмотреть ему в лицо. Его взгляд завораживал и лучился, пронизывая её и освещая изнутри. А еще в нем читалось намерение. Он собирался поцеловать её. Мужчина уже наклонился, чтобы осуществить своё желание, но она чуть сжала ладони на его спине, посылая предупреждающий взгляд.

«Не здесь», — пыталась сказать она ему мысленно. — «Позже. Но не здесь».

Видимо он всё правильно понял, потому как его поцелуй пришелся в лоб. Мия на секунду прикрыла глаза от удовольствия, сокрушаясь, что не может получить большего.

— Бен, дорогой, — услышала она хрипловатый голос Эйлин. — Садись рядом со мной. И ты Мия, тоже. Я так давно не видела вас обоих.

Уши Мии мгновенно вспыхнули вместе с щеками, а сердце вновь болезненно стукнуло. Она опустила глаза не в силах смотреть более ни на Бена, ни на приемную мать, боясь увидеть там подтверждение своей гипотезы. Но ей недолго пришлось думать об этом. Ибо в зале послышался громкий и властный голос:

— Прошу всех встать. Суд идет.