Другой близнец - Рина Мирт

— За что ты так со мной? — продолжала та. — Сначала Рик, теперь Бен. Что я тебе такого сделала? Я вырастила тебя в своем доме, как собственную дочь, дала тебе всё наравне с моими родными детьми, а ты…

— Пожалуйста не надо… — пискнула Мия, сморгнув слезы.

— Что, болит?! — Эйлин повысила голос. — Ясное дело. Но всё равно не так, как болит у меня! — она умолкла под ошарашенными взглядами других посетителей, а затем продолжила уже тише:

— Я прошу тебя. Заклинаю. Держись подальше от моего сына, и так он достаточно пострадал из-за тебя. Он — единственное, что у меня осталось. Не причини ему еще больших страданий. Рик… Бен. Он же поймет рано или поздно, почему. Это сломает его окончательно.

Мия сидела, не двигаясь, глядя на черную пылинку на скатерти.

Слова Эйлин. Они не могут быть настоящими. Она не могла такого сказать. Это всё не взаправду.

— Я прошу тебя, Мия. Ради всего того, что я и Боб сделали для тебя. За все эти годы…

Не в силах более выносить этого, Мия поднялась с места и выбежала из ресторана. Ей хотелось кричать, но крик застрял в горле, оседая агонией в груди, густой, как патока.

Глава сорок восьмая

Девять месяцев спустя…

22 декабря, 16:08, Атланта

Мия шла в сторону парковки, стремительно покидая территорию университета. Через три часа ей нужно было быть в аэропорту, а она так и не собрала толком багаж. Любая вещь казалась ей неуместной на Ханукальной-Рождественской трапезе или слишком кричащей, неподобающей для того, чтобы носить в трауре по жениху. Хотя годовщина смерти Рика была два месяца назад, Мия все равно не хотела вызвать и малейшего осуждения Эйлин. Она до сих пор не могла до конца понять, почему пытается угодить приемной матери, обидевшей её почти год назад, в день оглашения приговора. Наверное, потому что до сих пор чувствовала вину за смерть Рика и за Бена, за его разжалование и увольнение из армии. Пусть даже её психотерапевт не переставал уверять, что она не ответственна за поступки других людей, чтобы кто бы то ни было считал её виновной в их действиях.

А что насчет её действий? Она тяжело вздохнула, поворачивая ключ зажигания. Что насчет того, какую боль она причинила Бену, не считая тех неприятностей, которые доставила ему? Дважды она дала ему надежду и дважды отняла её у него. Второй раз, правда, не по своей воле. Но в тот момент Мия хотела верить, что так нужно.

Горькие слова Эйлин так и звучали в её голове в день, когда ей пришлось сказать ему в трубку:

— Я долго думала об этом и… Мы не можем быть вместе.

Она зажала рот ладонью, чтобы подавить вопль, глотая слезы. Если бы Бен был рядом в этот момент он бы понял, что она так не думает. На том конце провода наступила полная тишина. Это было даже хуже, чем если бы он кричал на неё, обвиняя во всех смертных грехах. Мия хотела, чтобы он кричал. Всё, что угодно, лишь бы не безмолвие.

— Бен? — позвала она его, когда молчание слишком затянулось.

— Да, я здесь. Просто… Нет… Не важно. Я всё понимаю.

«Нет, не понимаешь», — обреченно подумала она, прикрыв веки в немом бессилии.

— Прости меня, но ты достоин большего, — в этот раз она сказала правду.

Она действительно думала так. До сих пор.

— Мия…

— Мне пора. Прости еще раз, — прошептала она, а затем положила трубку.

Даже сейчас, спустя столько месяцев, она не могла вспоминать этот момент без боли в сердце. Она надеялась, что поступила правильно. Во всяком случае очень хотела верить в это. Ведь Бен и правда заслуживал большего. Так она и ответила Роуг на вопрос, почему она не попыталась построить отношения с Беном.

«Когда я думаю о Бене, я понимаю, что он— всё, чего я когда-либо желала в парне. Но после, глядя на себя, понимаю, что он достоин большего».