Его трудное счастье - Таша Таирова

Татьяна непонимающе глянула на умолкнувшую трубку, резко поднялась, распахнула шкаф, накинула шубу на плечи и, коротко бросив сёстрам «я на консультацию», выбежала из отделения. Она быстро спускалась по лестнице, пытаясь сунуть руки в рукава, но постоянно промахивалась, пока не была остановлена мужем.

— Ты куда несёшься? Пожар? Война? Наводнение?

— Денис, мне только что звонила Баланчина. Я не знаю, что произошло, но почему-то мне кажется, что ничего хорошего.

Заславский внимательно посмотрел на нетерпеливо переступающую с ноги на ногу жену, вспоминая вчерашний праздничный вечер, и тихо сказал:

— Пошли вместе. Вместе мы горы свернём. Или дров наломаем.

Они вышли из хирургического корпуса, пересекли двор и голый зимний парк, заваленный снегом, вошли в непривычно тихий после праздника поликлинический коридор и увидели одиноко сидящую с опущенной головой Валю.

— Валюш, — с улыбкой позвала Татьяна Борисовна.

Валя подняла глаза, и у Заславского вырвалось тихое «сука!», Татьяна сжала стиснутый мужской кулак прохладными пальцами, быстро открыла дверь и помогла тяжело поднявшейся молодой женщине войти в кабинет. Она внимательно посмотрела на синеву на виске, оценила следы пальцев на шее и молча сглотнула, ужасаясь своей догадке.

— Это Король сделал?

Баланчина медленно стянула с головы тёплый шарф и криво усмехнулась, затем коротко кивнула и прошептала:

— Татьяна Борисовна, мне очень больно. Я боюсь, что…

— Так, — деловито заметила Заславская, — раздевайся, не торопись, я всё сделаю очень аккуратно, — после чего она выглянула в коридор и тихо обратилась к мужу: — Денис, судебникам позвони, мне кто-то из них может понадобиться. И учти, это всё официально.

— Тань, ты точно решила дать ход этому делу?

— Ещё одно слово из этого района, и я буду вынуждена напомнить тебе одну простую истину: «Есть всего два мнения: моё и неправильное». Вопросы?

Денис Викторович понял, что дело очень серьёзное, потому что эта фраза у них означала только одно — случилось что-то страшное и непоправимое. Он коротко кивнул и быстро пошёл к выходу. Татьяна посмотрела вслед мужу, рассчитывая, сколько у неё времени, чтобы закончить осмотр до прихода коллег. Она вернулась в кабинет, оценив синяки на ногах своей неожиданной пациентки и кивком указала на кресло, натягивая стерильные перчатки…

* * *

Татьяна слушала тихий голос и только молча стискивала зубы. Скотина! Какая же скотина. Мало ему девок одноразовых, решил своё мерзкое эго на жене испытать. А ведь явился сегодня на работу в прекрасном настроении, даже шутил на пятиминутке. Ну а как же! Осталось-то совсем чуть-чуть, и укатит к новому месту службы. Только вот что-то подсказывает, что укатит, сука, в одиночестве. Если только Верка не присосётся как пиявка. Вчера вся реанимация шепталась после известия о рождении ребёнка. Ну вот пусть и едет с этой «простигосподи»!

— Я вечером ушла на квартиру к подруге, переночевала, только боль так и не позволила уснуть.

— Ты не переживай, катастрофы не произошло, ещё немного поболит, конечно, но я тебе хорошие препараты выпишу.

— Татьяна Борисовна, спасибо вам, но у меня денег нет на лекарства.

— А я, между прочим, про препараты говорила, а не про деньги. В нашей госпитальной аптеке возьмём, заслужила на пилюли. А подруга случаем не Воеводина?

Татьяна увидела короткий кивок и с облегчением выдохнула. Эта если не устроит скандал с Королем, то уж точно не позволит Вале утонуть в депрессии. Да и где пережить такое потрясение тоже есть. Конечно лучше, чтобы рядом были родные люди.

— Валюш, а почему же ты к родителям не поехала? Мало ли что могло ночью случиться.

— Мне туда дорога заказана, Татьяна Борисовна. Мы практически не общаемся, мама с самого начала была против, а папа всегда её поддерживает.

— Не так уж они и неправы оказались, — прошептала Завславская.

Валя хмыкнула и поправила свитер: