Его трудное счастье - Таша Таирова

— Вы просто не знаете главного. Мои родители меня уже «пристроили», мужа мне выбрали, даже обговорить всё успели за моей спиной. Так что мне надеяться не на кого, только на себя.

— Хорошо. Теперь скажи, что ты делать собираешься. И будешь ли принимать таблетки во избежание беременности?

— Развод, — отрезала Валя и прижала ладошку к животу. — Если он сделал это первый раз, то сделает и во второй, и в десятый. И слава богу, что он уезжает отсюда. Ни видеть, ни слышать его не смогу. Кстати, а вы не знаете, когда он должен уехать?

— Где-то в течении двух-трёх недель. А как же учёба, Валя?

— У нас каникулы два месяца, а все свои вещи я сегодня перевезу. А что до беременности, то я противозачаточные принимаю. Он никогда не хотел детей.

— Тебе помощь нужна?

— Нет, спасибо, мне Дима и Люда Воеводины помогут. Но если вы…

— Говори быстро, я голос мужа слышу, он судебников ведёт.

— Мне нужен хороший адвокат.

— Будет тебе и адвокат, и судья будет нормальный. И развод в течение месяца. А то и быстрее. Да, входите, — ответила Заславская на короткий стук в дверь. — Ничего не скрывай, только правда. Это поможет тебе потом. Держись!

Вечером того же дня Люда Воеводина помогала Вале расставить книги на полках и громко костерила Короля, не особо стесняясь в выражениях.

— Этот осмелевший светоч хирургии с лицом вечно сексуально голодного крысёнка всерьёз думает, что он что-то из себя представляет? Неужели на эту хитрую жопу не найдётся управа?

— На всякую хитрую жопу всегда найдётся хер с винтом, — спокойно ответил Дмитрий и продолжил: — Ты, Валюш, конечно, молодец. Терпимость и выдержка — это здорово, но вот лично я не помню ни единого случая, когда они смогли урезонить хамло и быдло. А вот прямой в челюсть или дрын по хребту творили чудеса, превращая записного грубияна в образец корректности и вежливости. Может, пора?

— Нет, не трогай его, знаешь, как говорят, — не тронь говно, вонять не будет. Пусть валит на все четыре стороны. А вот помощь в разводе мне нужна, кстати, заявление я уже подала. Правда, есть один нюанс — наш брак был зарегистрирован в посольстве, как думаешь — архивы сохранились?

— Ну на это у нас свои люди в столицах имеются, — Дмитрий пожал плечами, будто дело уже было решено.

— Это будет здорово. Наши врачи мне помогут с адвокатом. Я очень хочу, чтобы всё это поскорее закончилось. Ты кому звонишь, Дим?

— Алёшке Вегержинову, у него и у его отца «концов» во всех министерствах немерено. — Воеводин вышел на кухню, тихо разговаривая по сотовому телефону.

— Люд, а откуда у Димки такой крутой телефон?

— Бандит один подогнал в благодарность за консультацию по оружию. Ты родителям звонила?

— Нет, не буду пока. Когда уже развод будет оформлен, тогда поговорим. Спасибо тебе, Люд, за квартиру.

— Не говори глупостей. Знаешь, я тут надумала, как тебе развестись, не привлекая к этому Короля, чтобы он даже не знал о повестках в суд. А когда всё случится, то он уже ничего не сделает, потому что душа, совершившая предательство, каждую неожиданность воспринимает как возмездие.

— Только нет у него души. Пустота и темнота там, Люд.

— Поглядим. Что-то башка у меня болит.

— Может, вирус какой-то поймала? — Валя обеспокоенно посмотрела на подругу, на секунду забыв о своих проблемах, но Людмила сидела спокойная и как всегда румяная.

— Все великие люди мало жили, — задумчиво произнесла Воеводина. Затем осмотрела себя в зеркале и добавила: — Вот и мне что-то нездоровится.