Его трудное счастье - Таша Таирова

Кучеров застыл на миг, а потом тихо спросил:

— Где она?

— Уехала по распределению в городок Полесье. Вы не подумайте, что я жалуюсь, нет, я справляюсь, да и Марина Михайловна Воеводина нам помогает, когда мне в ночную надо. Просто за последние полгода от моей дочери осталась только тусклая телесная оболочка, иногда мне кажется, что она перегорела и живёт будто по привычке. По привычке что-то решать, тянуть на своих плечах, взвалив на них всю заботу обо мне, о дочери, а теперь ещё и других детях.

— Вы хорошо знаете свою дочь, Николай Александрович, и догадываетесь, что убедить её поменять что-то в жизни будет крайне сложно.

— Знаю, но у вас есть одно преимущество в разговоре с Валей, практически козырь. Это судьба Надюши. Но даже если вам удастся убедить дочь, вы должны знать…

— Обращайтесь ко мне на «ты». — Кучеров опустил взгляд и улыбнулся — Надюшка положила голову ему на плечо и теребила пуговицу на рубашке, что-то тихо бурча себе под нос.

— Ты должен знать, что Валя не подпускает к себе мужчин.

— Да, она всегда была строга в этом отношении.

Николай Александрович сжал губы и посмотрел в окно, затем перевёл взгляд на Кучерова и тихо ответил:

— Надюшка вовсе не плод любви Вали и её бывшего мужа, от любви там ничего не осталось, думаю, что и не было никогда ничего. Да и в институте один козёл ей нагадил, из-за него Валя теперь работает у чёрта на куличках. Вот мы с Надюшей и остались в одиночестве.

Кучеров прижал девочку к себе и уверенно ответил:

— Девочка будет моей дочерью. Моей единственной дочерью, у меня, поверьте, тоже всякого в жизни хватает. А теперь я поеду, пожалуй, к вечеру буду в Полесье. А всё остальное решаемо.

Он поцеловал малышку в нос, девочка прижалась к нему и обняла. Николай Александрович перехватил Надюшу и прижал к себе:

— Дядя сейчас уедет за мамой.

— Мама, — с улыбкой прошептала девочка и неожиданно добавила: — Папа.

Валентин замер, а потом кивнул и обратился к дедушке:

— Папа скоро вернётся, только маму заберёт, — после чего быстро вышел, чтобы Николай Александрович не увидел его повлажневшие глаза.

Дочь! Маленькая красавица Наденька Балан… Нет, Наденька Кучерова!

Глава 28

Валентин вышел из машины и внимательно осмотрел пятиэтажный корпус больницы. Как там его назвал один из местных? «Комплекс». Возможно, он был прав, и эта районная больница проектировалась как больничный комплекс, да только весь проект остановился на одинокой пятиэтажке с разбросанными рядом небольшими зданиями. Наверное, кухня, морг и технические службы. Ладно, это лирика, теперь надо найти приёмный покой и узнать, где располагается детское отделение.

Валентин быстро шёл через небольшой двор и вспоминал разговор с руководством больницы. «Вы должны понимать, что при современных темпах строительства жилья ваша Баланчина лет через десять-пятнадцать имеет возможность получить отдельную комнату в общежитии». Эти слова начмеда, выполняющего и обязанности врача ультразвуковой диагностики в поликлинике, удивили его. Не квартиру, а отдельную комнату в общежитии, а пока, как он смог узнать, Валя жила в ординаторской педиатрического отделения. А как же ребёнок? Значит, потом надо будет снимать квартиру… Господи, о чём ты, Кучеров, думаешь? Какая квартира? Какая комната в общежитии? Ты сам начинал с низов, пусть не на гражданке, но ты имел возможность жить в служебной квартире, ты служил и учился; но ты знаешь, какие чудеса творят коллеги вот в таких невзрачных корпусах, как спасают, оперируют, лечат, как из говна пытаются сделать конфеты! Но у тебя есть шанс изменить жизнь Вали, её дочери и отца. И ты постараешься всё это воплотить в жизнь. А пока вон дверь, свет горит, значит, смена не спит.

Он зашёл в душное помещение, оглянулся и уверенно пошёл по длинному коридору в сторону освещённого кабинета, откуда доносились голоса.