Развод. Я все еще люблю - Евгения Вечер (2024)

— Да вы что, Дмитрий Романович! Я же знаю, что вы с супругой друг друга любите! Я с вами семь лет уже, и ваша семья — пример для меня. Образец.

— Такое случается, Костя.

— Вы же… Как же… — бормочет себе под нос, а затем сжимает кулаки до хруста костяшек и презрительно смотрит на меня исподлобья. — Налейте мне тоже.

Встаю. Выуживаю с полки стопку, из пакета который Грач привез достаю водку. Ставлю на стол. Нарезаю сало и горчицу выдавливаю в соусницу. Разливаю беленькую.

— Не чокаясь, — угрюмо выговаривает Костя.

— Чего это не чокаясь? Как на похоронах! — усмехаюсь едко.

— А сегодня и есть похороны. Хороним мое уважение к вам.

Скажи это любой другой мой подчиненный, я бы мигом уволил гада. Но Костя хороший гад. Да и я заслужил…

Грач выпивает, цепляет вилкой кусочек сала и шумно вдыхает его запах. Засовывает в рот и жует яростно.

— От вас не ожидал, — разочарованно цедит сквозь сомкнутые зубы и качает головой.

— Кость, я сам в шоке.

Поднимает густые брови, похожие на мохнатых гусениц:

— С кем?

— Да какая разница.

— Для нас никакой. Для женщины — колоссальная. Хочу взвесить, есть ли шансы на прощение.

Грач даже не сомневается, что я буду пытаться вернуть Надю. Она нужна мне. Необходима, как воздух.

— Помнишь мою новую секретаршу?

— Рыжую малявку? Помню, — кивает, лицо его вытягивается.

В черепушке запускается не сложный мыслительный процесс.

— Да вы что? С этой малолеткой! — вскрикивает ошеломленно.

— Ей двадцать три, не маленькая уже.

— А вам сорок! Мудя небось уже седые!

— Костя!

— Да что, блин? — стучит кулаком по столу. — У меня вот яички уже поседели. На голове пока мало седых волос, а там… — разводит руками.

— Может, твои яйца уже столько всего видели, что от ужаса поседели? — злобно усмехаюсь.

— Не смешно. Мои яйца последние семь лет кроме Зойки никого больше не видели! — заявляет с гордостью.

— Что делать то, Кость? — вздыхаю. — Как думаешь, Надя простит?

7. Поговори со мной

— Не знаю, Дмитрий Романович, ситуация мрачная, — пожимает плечами и двигает пустую стопку ко мне.

Наливаю новую порцию.

Хорошо, что Грач у меня есть. Без него не знаю, как вывез бы. Друг хотя бы отвлекает от мыслей… самоуничтожающих и скользких. Ради минутного удовольствия я разрушил десять лет доверия моей жены. Жалею ли я? Да. Стыдно ли мне? Да. Только вот в моменте этого не ощущалось. Я хотел секса. С Алиной… с кем-то еще… не важно. Чистая физиологическая потребность.

— А она как узнала об измене?

— Пришла в офис, а там я… под Алиной, — брезгливо морщусь.

— Да-а-а уж, — тянет друг. — Хотите, я с Надеждой Михалной поговорю? Попробую ей внушить, что развод — не выход? Или Зоя моя с ней поговорит! Хотя… Зойка обозлится и скорее на сторону женщины встанет.

Грач задумчиво трет подбородок.

— Можно малолетнюю стерву припугнуть, пусть скажет Надежде Михалне, что соблазнила вас!

— Алину я в понедельник уволю, — шепчу и выпиваю.

Закусываю салом. Мысли спутались в морские узлы. Не знаю, с чего начать и как к Наде теперь подойти. Что сказать ей, чтобы себя оправдать? Получится ли все вернуть?

Я не хочу без нее жить.

Наденька мне нужна. Очень.

Она со мной десять лет уже. Начинали со съемных квартир, и тогда моя молодая жена зарабатывала больше меня. А я только влезал в строительный бизнес. Один раз прогорел, нырнул в долги, но она не отвернулась. Помогала, поддерживала. Любила.

Надюша честная и бескорыстная.

Родная девочка с большими голубыми глазами и светлыми локонами, которая всегда смотрела на меня с гордостью и любовью.

А сегодня я впервые увидел на дне ее глаз ненависть и неприязнь. Отчаяние и боль.

Я знаю, что одного "прости" теперь будет недостаточно.