Тремор - Каролина Эванс

Шло время, и на очередной вечеринке Дрейк подсел к нему. Этот сценарий повторялся сотни раз, и он всегда знал, чем он закончится. Но не сейчас.

Разделив дорожки на столе, темнокожий парень прильнул носом к одной из них. Не шелохнувшись, Кирилл смотрел на то, как откинувшись на диван, тот расплылся в блаженной улыбке.

— Будешь? — по привычке спросил Дрейк.

По привычке он замотал головой в стороны.

Знакомая компания окружила их столик, относя его к болтовне, каким-то сплетням. Не прошло и пяти минут, как все стали обсуждать новые тренды с Мистером Киром, его Инстаграм, где контрастные цвета и едкий черный сплелись в одну неистовую симфонию. Его утешали, говоря, что биполярное расстройство — не приговор. Что это нормально — чем-то отличаться от других. И Кирилл кивал им, с улыбкой смотря в одну точку.

Когда все пошли к бассейну, он поднялся наверх, в одну из комнат. Из панорамных окон, в полутьме, открывался вид на Майами. Сев на подоконник, Кирилл наблюдал за огнями у береговой линии, за тем, как передвигает океан свои волны. Вокруг столько красоты: десятки небоскребов самого разного строения, пальмы у всех дорог, везде, где только можно. Весь город искрится светом, столько дорогих машин с ревом проносятся по его улицам. Это похоже на мечту, на сон, что вот-вот прервется серой бездушной реальностью. А он только и ждет этого.

Кирилл вздрогнул.

— Эх, чувак, я так и думал, что найду тебя здесь.

Дрейк смотрел на него уверенным всезнающим взглядом. Кир лениво повернулся к нему.

— О чем грустишь?

Тот покачал головой.

— Да ладно тебе, я знаю, что твой диагноз — просто часть пиара. Странно, что ты других водишь за нос. Послушай, — наклонился он к Киру.

— Я знаю, что такое — осуществить свою мечту. Это не фейерверки, а пропасть. Поверь, я знаю, о чем говорю. Когда я стал известным рэпером, первое, о чем я себя спросил, это: а что теперь? Понимаешь, нам хорошо, пока есть куда стремиться. Мы счастливы на пути к цели, а потом депрессия, потеря себя, апатия. Поэтому ты и пошел к психологу.

Кирилл хотел что-то ответить, но вовремя опомнился. Он просто кивнул ему.

— Я знаю, что ты чувствуешь, бро. В такой период меня спасало лишь это.

Дрейк показал на пакетик с порошком. Молчание он счел за знак согласия.

Сотни огоньков мелькали впереди, пока Дрейк отделял дорожку, а Кирилл говорил себе: "Я справлюсь без этого".

— Да брось ты. Один раз-то можно. Говорю тебе, без «снега» я бы погиб раньше, чем вышел мой золотой альбом, — сказал он, словно прочитав его мысли.

Кир долго не отвечал ему. Он в сотый раз пытался перестать гонять по кругу одни и те же мысли. Одни и те же вопросы, что почковались в его извилинах словно сорняки, сея собой тревогу. Но в ответ на них лишь начинало болеть тело. В спине лишь появлялся спазм, заставляя Кирилла судорожно расправлять плечи.

Он проигрывал. Тьма сжимала рассудок, вызывая головную боль. Кир отчетливо ощущал, что сходит с ума. Что поток мыслей просто разрушает его.

— Давай, — наконец ответил он.

Вдох — и все исчезло. В голове наступила тишина, и он вновь излучал собой счастье.

* * *

Употреблять надо было незаметно. Кирилл все чаще был вне дома, а мысли о кокаине все чаще преследовали его.

Сначала он пытался противиться этому. Отслеживал дыхание, погружался во все, что окружает его — какого цвета стены, пол, что прямо сейчас у него в руках, и кто находится рядом. Техника заземления помогала временно вытеснить жажду. Но вскоре Кирилл понял, что так жить не может.

Можно терпеть боль, зная, что однажды она уйдет. Что на ее месте будет что-то другое, и ждать этого. Но как жить, когда понятия не имеешь, что сможет перекрыть ее? Разум мечется в поисках выхода. Смотрит за угол каждой возможности, но ничего не находит в ней. Куда не пойди, все бессмысленно и пусто.