Бунтарка - Линетт Тиган

Как только она может вести себя так непринужденно? Как смеет заглядывать в мои глаза? Как смеет смотреть на меня с такой колючей жалостью?

Несмотря на то, что мой вид предполагает бунтарское поведение, учебу никто не отменял. Я постаралась максимально сосредоточиться, но взгляд часто скользит на пустое место, где обычно сидела рыжая бестия. Она не пришла на учебу. Отчего же?

Не понравилось, когда тобой играют и манипулируют? Поразительно, как эти люди чувствительны, когда задеваешь их самолюбие и уверенность в завтрашнем дне. Надеюсь, это наказание научит всех хладнокровных обманщиков быть людьми, а не отморозками, которые молчаливо наблюдают за разрушением чужих жизней.

Жалко? Нет. Гложет совесть? Отчасти, но я старательно игнорирую эти чувства. Они теперь не про меня. Если кого и стану жалеть — только себя и наедине, когда никто не видит этой слабости.

Паскудный день, в общем.

В столовой выбираю тихий столик, желая побыть в одиночестве. И только я тяну в рот сочную булочку с творогом, на стул рядом бесцеремонно садится Ковалёв.

— Теперь ты стала одиночкой, — хмыкает парень, постукивая пальцами по столу. — Как быстро всё меняется. Сначала сидишь на коленях Беса за их столом, а теперь прячешься среди толпы…

— Я хочу пообедать в тишине, Стас.

— А я хочу уложить тебя в свою постель. Что же нам делать? — нагло заявляет парень, остро посмотрев на мой, полный раздражения, взгляд.

— Мы ещё не закончили с Бессоновым, — подмечаю категорично. — Пока не соблюдены условия, попроси помощи у своей правой руки.

— Не язви мне, моя хорошая. Я не сопливый Бес, могу и ремня всыпать, — он с какой-то крайне садистской ухмылкой наслаждается моей заминкой, пока я пытаюсь увидеть в нём игривое настроение или очередную идиотскую шутку… Только дело в том, что говорит он серьезно и склоняет голову, рассматривая меня, словно уже представляя меня с горящей задницей. — Ты уже придумала свой очередной план мучительной мести?

Я сглатываю, увлажняя пересохшее горло напитком.

— Нет, — пожимаю плечами, стараясь скрыть, что меня царапнула его угроза. — Пока — нет.

— И сколько мне ждать? Боюсь, что терпением я никогда не отличался, — он подхватывает мою булочку, отложенную на блюдце и вгрызается в неё зубами. Меня передергивает от его плотоядного взгляда.

Уверенна, вместо этой булочки он представляет меня. Только не понимаю, почему в нём такой неуёмный звериный голод по моей шкуре.

— Терпение, Стас, дорого ценится, — заключаю я, отпивая дешевый растворимый и слишком сладкий кофе. — Я не могу выйти на конфликт первой. Мне нужен повод, чтобы он сам прочувствовал свою неправоту… И не смог меня ни в чем обвинить.

— Реши вопрос до выходных. У меня уже есть на тебя планы и не тебе их менять, — он равнодушно осматривает меня, а затем переводит взгляд за мою спину, отчего-то замирая.

Заинтригованная подобной реакцией Стаса, оборачиваюсь и также застываю, едва только рот держу закрытым от замешательства.

Бессонов, собственной персоной, идёт к своим друзьям, поддерживая жгучую брюнетку немного ниже талии. Мой взгляд без моего ведома оценивающе пробегается по незнакомой мне девушке, цепляясь за длинные идеально ровные волосы до поясницы, а затем изучающе скользят по изумрудному атласному платью, которое целомудренно закрывает тело, но подчеркивает талию и хрупкие плечи.

В голове я буквально слышу насмешливый голос Бессонова, который говорит, что ему нравятся блондинки…

Эта девушка теперь моя полная противоположность.

Она выглядит скромной и смущенной знакомством, а когда Бессонов придвигает стул к своему, она сжимается от неожиданности. Надо же… Я ведь была такой же образцово смущенной и невинной девочкой до близкого знакомства с этим ублюдком, который убил во мне наивную девчушку.

Сердце колит, словно мне в грудь выстрелили…