Бунтарка - Линетт Тиган

— Подавись ты своей Аней, — прошипела я, пытаясь скинуть его руку и уйти. — Зачем тебе она вообще? Ты же любишь изменять. Одной изменой больше, одной меньше. Кому какая разница, в какую рыжую ты хочешь запихнуть свой жалкий отросток? — хмыкаю я, вспоминая, как на первой неделе нашего поступления Аня встречалась с ним, а затем застукала с другой.

Артём бесится, а значит моя правда… И оскорбления цепляют и колют в глаза. Так-то!

— Тебя совсем не учили обращаться с девушками? — Стас приваливается плечом к стене, встав рядом. — Не порядок.

— И тебя я тоже предупреждаю — тронете нас ещё раз и не видать вам обучения, диплома и спокойной жизни.

— Попробуй посодействуй. Интересно, как скоро в этом универе появятся проверки о коррумпировании ректора и деканов? — насмешливо подмечает Стас, скучающе рассматривая часы на своей руке. — Слышал Бессонов-старший бывает падок на подарочки за помощь…

— Сука! — Артём хватает за грудки расслабленного Стаса, но всё происходит быстро и четко, почти неуловимо для моих глаз. Ковалёв сжимает запястья напавшего на него парня, выкручивает их и в итоге с силой отталкивает, ударив под дых напоследок.

Ошалело смотрю на верткий удар и застываю. Ковалёв оказался не слабым мальчишкой, а сильным парнем, который знает, как использовать свою силу и навредить. Он что, занимается боевыми искусствами? Такие приёмы я разве что в фильме и видела…

Мне стало не по себе.

— Не порть мою новую рубашку, Максименко. Тебе такое оплатить не по карману, — Стас поправляет рубашку. — Я провожу тебя, Василиса.

Ковалёв поддает мне руку, которую я бездумно принимаю. Во всяком случае я точно не желаю больше оказаться зажатой кем-то в углу. Когда оборачиваюсь на Артёма, который сжимает кулаки, замечаю за его спиной приближающегося Бессонова.

От одного его презрительного взгляда вперемешку с яростью, меня внутреннее передергивает.

Чертовски хорошо, что дверь так близко и мы без проблем вышли из столовой.

* * *

Несколько дней учебы проходят относительно спокойно, но я стараюсь не сталкиваться с Бессоновым и его друзьями, старательно их избегая. Только вот от Стаса Ковалёва скрыться не так уж и легко…

Он буквально везде и преследует меня от угла к углу. Просто смотрит, словно приглядывает и чего-то выжидает. А по его взгляду я могу считать только одно желание — обладание мной и приближающийся час расплаты.

На этих выходных я притворилась болезненно больной и бессильной. Фокус простой и думаю, что Стас всё понимает куда больше, чем хочет показать…

Надо срочно что-то предпринять. Закончить с Бессоновым, оборвать нашу связь, даже если это означает оторвать его от себя с мясом, как и наши воспоминания, как и наши прикосновения… Нашу любовь, которой, как оказалось, не существовало. Покончить с ним и выдохнуть, позволить себе принять правду.

Но Ковалёв всё ещё смотрит и ждёт меня. Я никогда не смогу расплатиться с ним и осознаю это слишком поздно. Меня отвращает он, его беспринципность и его мораль. Стас мне просто неприятен, как внешне, так и внутренне.

Задаюсь вопросом — почему и сердце болезненно ноет. Ненавижу себя за чувства, которые всё ещё горят по человеку, предавшего и оскорбившего меня.

— Разве пятница должна быть такой тоскливой? — Тим поддает мне очередной круасан и я слабо улыбаюсь. Беру стаканчик ароматного кофе, который быстро остывает на морозе и с наслаждением обедаю.

— Дело не в пятнице, Тимофей, — пожимаю плечами, осматривая университетский парк. Мой друг сегодня сцапал меня в коридоре, предварительно узнав, что у меня окно. Я благодарна ему за маленькую возможность побыть в комфорте. — Твоя мама как всегда превосходит себя, — киваю на круасан с вишневой начинкой.

— Расскажи мне, — просит Тим, а я тяжело вздыхаю.

— О чём ты хочешь знать?