Бунтарка - Линетт Тиган

— Почему ты убиваешься по Бессонову, который поступил с тобой так подло? — уточняет парень, а я прячу взгляд, опуская его на надкусанный круасан и кофе.

— Любовь зла, — криво ухмыляюсь. — Но дело не только в нём. Аня, Артём и вся эта шайка — забавлялись мной, как зверушкой. Они наблюдали, как Бессонов меня… Меняет, — едва нахожу подходящее слово.

Да, он принес в мою жизнь глобальные перемены, начав с меня. Он опустил меня на землю и заставил увидеть людей в самом их мерзком проявлении.

— Стас сказал, что помогает тебе. Что он попросил взамен?

— Откуда ты знаешь? — я вскинула взгляд, удивленно моргнув.

— Это же Ковалёв. Чтобы он не делал — это только для себя любимого, — пожимает плечами Тим.

— Меня.

— Что? — нахмурился Тим.

— Ты спросил, что он попросил взамен. Он хочет меня, — наверное, я уже смирилась с этой мыслью, пытаясь здраво оценивать шансы улизнуть от подобной расплаты.

— С ума сошла? — Тим дернулся, негодующе взмахнув рукой, забыв о кофе. Напиток проливается, и во благо, он уже теплый. — Василиса, как ты только додумалась такое пообещать?

— Сама не знаю. В тот момент я была готова и душу Дьяволу продать.

— Ты это и сделала! — Тим встает на ноги и выкидывает стакан в урну. Хватает снег с лавочки и растирает его в ладонях, пытаясь избавиться от липкости. — Это же Станислав, блядь, Ковалёв. Только за пару идиотских личных разборок с другими студентами в прошлом семестре отчислили четверых!

— Но он хочет меня, а не моего отчисления, — равнодушно пожимаю плечами.

— А ты его хочешь?

— Нет, — кривлюсь, даже не смея представлять его прикосновений к себе. — Как-нибудь съеду с темы… Он тоже должен поплатиться за своё поведение, так что не видать ему ни меня, ни своих сбывшихся желаний.

— Не глупи, Василёк. Ты ввязалась в серьезную игру, из которой не выберешься без очередной боли и сожаления. Не оставайся с ним наедине, никуда за ним не ходи и не ведись на шантаж, а я уверен — он последует, когда начнёшь его избегать.

— Он простой парень, Тим, а не всемогущий владыка нашего мира, — закатываю глаза и доедаю круасан. — Разумеется, что я не идиотка, чтобы играть по его правилам и прогибаться под его желания. У него скорее член отсохнет, чем он коснется меня добровольно…

— А если недобровольно? — Тимофей словно специально нагнетает обстановку.

— У нас существуют законы, — рассуждаю я, но слова друга цепляют мою уверенность.

А вдруг…

Нет. Он же не идиот и не псих…

Черт. Сомнений с каждой минутой становится всё больше.

— Нам нужно уже возвращаться. Лекция начнется через пятнадцать минут, — отмахиваюсь от гнетущих мыслей и вскакиваю с лавочки, обтрушивая своё пальто и сумочку.

— Прислушайся к моим словам. Не доверяй ему, — Тимофей берет меня за руку, заглядывая в глаза. — Он, конечно, хороший союзник, но как враг — намного сильнее и злопамятнее.

— Хорошо, я тебя услышала, — поспешно соглашаюсь я, не собираясь больше развивать эту неприятную тему. Она оказалась волнительной для меня, подвергая сомнению мои решения.

Мы возвращаемся к универу через заснеженный парк и обходим общежитие. Старшекурсники часто здесь гуляют, так как зачастую имеют окна или всего лишь несколько пар в день.

Тимофей заботливо поддает локоть, когда я скольжу в своих сапожках на каблуке. И вроде бы ничего не должно было привлечь внимания, но слух ловит собственное имя от впереди идущих девушек.

— Вы вообще видели, как эта Авдеева наряжается? Смотришь и тошно, что возле нас такая вульгарщина ходит и срамит приличных девушек.

— Ага, волосы теперь, как у клоунессы. Подумать только, на что она рассчитывает?

— А разе непонятно? То и дело пялится на Кирилла.

— Да он же её опустил при всех на вечеринке у Макарова! Прогнал, как надоедливую шавку. Возомнила из себя невесть что, а теперь ходит и облизывается…

Они мерзко хохочут.