Игра. Вторая жизнь - Екатерина Лебецкая

— Богданова. Не зли меня. Я сейчас не в том состоянии, чтобы играть с тобой… — рука соскальзывает на мою шею. Ветров одним рывком запрокидывает мою голову и впивается в мои губы с такой жадностью, словно умрет, если не прикоснется. Я отвечаю со всей страстью, на какую только способна. Но я не поспеваю за ним — он слишком резок, слишком напорист, слишком дик. Я сдаюсь, позволяя ему насытиться. Но Ветров только еще больше воспламеняется. Влажно скользит языком по моей шее, прикусывает, а затем, словно извиняясь, целует.

— Бельчонок, мне нужно прикоснуться к тебя… — говорит, оттягивая мочку моего уха, а затем заглядывает в глаза, ища там ответа.

Я отстраняюсь от парня и, хватаясь за низ байки, снимаю ее через голову. Под кофтой спортивный топ, поэтому я не умираю от смущения, а только дрожу под обстрелом его ярко-голубых глаз. Время замирает. А мы изучаем друг друга глазами. Каждую родинку, каждый изгиб, каждый дюйм…

— Бельчонок… Я не могу… Я не прикоснусь к тебе… Я не хочу так… — с болью выплёвывает из себя каждую фразу, а я смелею настолько, что беру его руку и провожу ей по своей шее, веду вниз также как делал он. — Нет… Наш первый раз будет не таким… Ни на столе в клубе…

Он стопорит наши руки, но не убирает с моей кожи.

— Бельчонок, ты достойна большего, чем секс в ночном клубе. — шепчет он, зарывшись носом в мои волосы. Его дыхание жжет мою макушку, а руки душат в крепком объятии.

— Ром… Я хочу поцеловать тебя…

Знаете, это желание сейчас настолько сильное, что я не могу не озвучить его. Мне это необходимо сейчас как воздух. Меня с каждой секундой накрывает сильнее и сильнее, и если губы не ощутят его, не попробуют, то я разлечусь на лоскутки, лопну как воздушный шарик.

— Богданова… — гневно рычит Ветров и отходит от меня на шаг. — Бельчонок, ты понимаешь, что это край? Я больше не смогу себя остановить… И ты не сможешь…

В ответ я подцепляю его брюки за ремень и притягиваю парня к себе.

Я переступила уже свой край и не могу остановится.

— Бл*дь, Богдано… — не успевает договорить парень, как я прикасаюсь губами к его шее. Я делаю это впервые, никогда не целовала парня никуда кроме губ, но мне так до безумия хочется попробовать его кожу на вкус. Его запах и вкус с новой волной раздражают мои рецепторы и я просто растворяюсь в этих ощущениях. Для меня все это запредельно сладко, вкусно и необходимо. И с каждым новым сантиметром его кожи под моим языком, я улетаю.

Ветров не поддается, не прикасается ко мне, но и держится из последних сил. Это ощущается по его стонам и матам, которые он сыплет в мой адрес.

— Сука… Ты моя… Только моя, Бельчонок… — он порывисто резко придвигает меня еще ближе. — Твою мать, Бельчонок… Я постараюсь быть нежным…

Я не могу оторваться от его, и только тихонька постанываю и прикусываю его кожу, когда Ветров убирает мои волосы с шеи и едва ощутимо прикасается к ней губами. Задыхаюсь от осторожных медленных поцелует, а потом ахаю от довольно сильного и болезненного укуса.

— Я хочу слышать, как ты стонешь подо мной, Бельчонок.

Глава 24

Рома