Вероника - Софи Майерс

— Но если вдруг твой рыцарь мечты бросил тебя, ты не сможешь остаться волонтером и тем более стать нашей сестрой. Ладно, тогда будем думать, а пока отдыхай, побудешь дней десять в госпитале, твои анализы мягко говоря не очень. Полечись чуть-чуть. О своей беременности молчок, не хватало мне тут из Корпуса Милосердия сделать родильное отделение! — уже строго, впрочем, как обычно, заговорила старшая вставая с кровати. — Скажу только вашей звеньевой, чтобы понимала, тяжелые вещи тебе таскать нельзя!

Я слушала ее, улыбалась и кивала. Это было похоже на сон. Мне разрешили тут остаться. Наставница вышла из палаты, и я легла на кровать, поглаживая плоский животик шептала:

— Ничего не бойся, малыш, мама всегда будет с тобой!

Рита пришла вечером. Необыкновенно тихая, она села на стул рядом с койкой. Первым порывом было схватить меня за руку, но ее собственные пальцы лишь дрогнули, так и не дотянувшись до моих:

— Почему не сказала? — голос, бесцветный, донесся до меня. Зная ее веселый нрав невозможно было представить, что говорит она.

— Прости, Рит, не могла, никто не должен был знать, но этот обморок, — я цокнула языком.

— Дура ты, набитая, скрывалась, а я могла помочь!

— Я не знала, Рит, прости, — потупив взгляд в окно, я шумно выдохнула.

— Что Романовна сказала? — ее голос вдруг завибрировал, словно говорила на слезах.

— До родов я остаюсь волонтером, а дальше будем думать, — передала я слова наставницы.

— Не понимаю тебя, — Ритка все же сжала мою ладонь в своих ледяных руках.

Смотря на рыжеволосую бестию, которая за столь короткий срок стала мне почти как сестра я вдруг осознала, что не могу больше держать это в себе. Первые слова сорвались с губ, а дальше меня было не остановить. Я говорила и говорила. Выплескивая все свои страхи, всю свою боль. Маргарита слушала широко раскрыв глаза.

— Рит, я буду ждать его, — глубоко вдохнув я подняла глаза к потолку.

В крыжовниковых глазах подруги блестели слезы, резким движением она припала ко мне обнимая.

— Если он не приедет, я найду его и вырву причинное место! Ты знаешь я могу!

Мы рассмеялись, а потом она вдруг погладила животик и прошептала.

— Александр Михалыч, ты там это мамку не беспокой, а то я тебе жопку, то надеру, когда родишься! Слышишь это я твоя тетя!

Мне стало так смешно, что просто не могла сдержать хохот.

— Рит, почему Саша то, может там девочка?

— Хм, а если девочка то кто тогда? — подружка задумалась, по привычке накручивая локон себе на палец.

— Анюта, — с придыханием прошептала я.

— Нюрка стало быть, ну-ну не плохо тоже! — не сдерживая хихиканья, вперемешку с похрюкиванием сказала она.

— Ой ну скажешь тоже, Ритка!

— А что я из деревни, а у нас все Ани — Нюрки, — мы дружно рассмеялись.

Внезапно я поняла, что тот ледяной комок в моей груди рассосался. Мне было тепло и легко сейчас.

— Ладно, лежи, лечись, а то уже поздно, — Рита еще раз меня обняла и пошла в общежитие.

Оставшись одна в палате я встала и подошла к окну. Мысли поглотили меня.

Моя жизнь никогда не была образцовой, с нее нельзя было написать мемуары, но меня всегда окружали хорошие люди. Мне всегда кто-то помогал, когда я спотыкалась и падала, протягивал руку помощи. Даже Гоша, ведь если не он, то я никогда бы не встретила любовь всей своей жизни.

— Спасибо вам всем….

Глава 28

Вероника

Осень в Москве, как и всегда, была грязная и сырая.

И если в центре каждый день тротуары и дороги скребла и убирала техника, то окраины были полны луж, грязи и ям. Водитель нашей Газели, ругался через слово, проклиная и власти, и природу.

Мерно покачиваясь на переднем сидении, я уныло смотрела на улицу.