Если ты осмелишься - Хармони Уэст

— Ты возьмешь все, что я тебе дам, — приказывает он.

— Да, — выдыхаю я.

Его рука опускается в мои трусики, пока его палец не проводит по моему клитору. Я задерживаю дыхание. Когда он обводит это чувствительное местечко, я стону.

Уэс зажимает мне рот рукой.

— Заткнись. Я не хочу слышать твои гребаные стоны. Это для меня, а не для тебя.

Мои мышцы и суставы напрягаются. Я знала это. Это не желание или привязанность. Это нечто гораздо более извращенное.

Но мои колени все еще дрожат, и я жажду, чтобы он сделал со мной все, что захочет.

Когда он опускается передо мной на колени, по моему телу пробегают мурашки.

— Не издавай ни единого гребаного звука, — предупреждает он.

— Я не буду, — шепчу я.

Его рот крепко прижимается к моему бедру. Почти лишая возможности следовать его приказу. Я прикусываю губу, чтобы подавить всхлип, который зарождается в моем горле. Мои ногти впиваются в дерево так глубоко, что я знаю, что оставлю свой след. Точно так же, как Уэс оставляет свой след на мне.

Он перемещается к другому моему бедру, посасывая и покусывая кожу. Я уже слаба для него, полностью в его власти, а он даже не добрался до пульсирующего места у меня между ног. На моей коже расцветают синяки, отмечая его следы.

— Уэс, — выдыхаю я.

— Я сказал тебе держать рот на замке, — огрызается он. — Теперь я должен тебя наказать.

Я сглатываю, ругая себя. Он снова собирается лишить меня этого удовольствия. Или причинить новую боль теперь, когда он поставил меня в уязвимое положение.

Уэс оттягивает мои трусики в сторону и стонет. Этого звука от него почти достаточно, чтобы я воспламенилась.

— Вайолет, — бормочет он, и теперь ярость исчезла из его голоса. Нежность к моему имени, которую я не слышала от него уже несколько месяцев.

Он нежно дует на верхушку моих бедер, и я вздрагиваю. Я хочу умолять его прикоснуться ко мне, доставить мне то наслаждение, которого я жажду, но я в ужасе от мысли, какое наказание он приготовил бы для меня.

Он целует мой клитор, и на этот раз я не могу сдержать всхлипа.

— Ты возненавидишь, насколько это приятно. — От его слов у меня перехватывает дыхание. — Я собираюсь быть первым мужчиной, который заставит тебя кончить, и когда ты будешь вспоминать свой первый раз, тебе придется думать обо мне. Мужчине, который пугает, и тебе это нравится.

Мой разум крутится, пытаясь переварить каждое слово из его уст. Твой первый раз. Он планирует заняться со мной сексом? Я не должна. Мой первый раз не должен быть с мужчиной, который ненавидит меня до глубины души. Который хочет моей смерти. Который провел последние недели моей жизни, мучая меня.

И все же мысль об Уэсе внутри меня, трахающем меня в чулках, только заставляет меня хотеть его еще больше.

Со мной что-то не так. Но я не знаю, изменила ли меня смерть Хлои или внутри меня всегда была эта тьма.

Мужчина, который тебя пугает, и тебе это нравится.

Он прав. Страх, бегущий по моим венам, осознание того, что Уэс может сделать со мной все, что захочет, осознание того, что он может причинить мне боль, посылает укол адреналина по моему позвоночнику. От этого мое сердце учащенно бьется, а удовольствие становится намного вкуснее.

Он думает, что я оглянусь на этот момент и возненавижу не только его, но и саму себя. Ненавижу себя за то, что хочу кого-то, кто так ужасно со мной обращается. Ненавижу себя за то, что поддалась ему.

Дело в том, что я не могу ненавидеть себя больше, чем уже ненавижу.

— Покажи мне, как сильно я буду это ненавидеть, — выдыхаю я.

— Я же просил тебя не разговаривать. — Слова вырываются низким рычанием, от которого у меня дрожат бедра.

— Так накажи меня.

Его челюсти сжимаются, и он стягивает мои трусики до лодыжек. Его пальцы впиваются в мою задницу там, где, я знаю, он оставит свой отпечаток, и он притягивает меня к себе.

— Будь чертовски осторожна.