Княжна - Кристина Дубравина

Каркас кровати в последний раз ударился о стену, смежную с коридором. По напряженным ногам Анны прошлась горячая волна оргазма, от которой кончики пальцев онемели в лёгкости, и глаза её чуть закатились в удовольствии.

«Твою мать…»

Что-то тёплое и, вероятно, вязкое наощупь, стекало по внутренней стороне бедра. Витя подтянулся к ней, лицом нависая прямо над губами Князевой, что растрепанной, красной ему ещё сильнее понравилась — хотя, это и казалось невозможным. Сердце стучало так, что за его пульсом можно было услышать только дыхание самой Ани.

«Чего мы друг друга лишали, Анютка?.. Вот ведь… идиоты…»

Пчёлкин ругнулся тихо, рукой обнял Князеву за щёку и чуть голову ей запрокинул, целуя. Девушка только перевела дыхание тихим ахом и губы расслабила, позволяя Витиному языку скользнуть глубже. Пальцы дрогнули, едва не выворачиваясь, когда Анна по шее мужчину погладила.

Захотелось до самого утра и лежать так под ним, целуя долго и гладя так, как не гладили друг друга раньше.

Ночной дождь за окном прекратился, и последние капли тихо ударили по окну.

Комментарий к 1991. Глава 16.

С почином, дамы и господа!

На данный момент работа является «Горячей», что позволяет читателям по прочтении оценить главу при помощи стандартной формы. Не забывайте оставлять комментарии — они безумно мотивируют находиться время писать даже во время подготовки к сессии и сдачи экзаменов ?

Буду рада узнать ваше мнение о прочтении главы❣️

1991. Глава 17

— Доброе утро.

Анна вышла из душа, когда Витя обернулся на звук шлепанья влажных ног по паркету. Девушка волосы полотенцем собрала, но сырые концы спрятать не смогла; с них срывались маленькие капельки, которые бежали по спине, за ворот футболки, аккуратно стащенной из шкафа самого Пчёлкина.

— Привет, — отозвалась Князева и улыбнулась, когда мужчина посмотрел на неё через плечо. Прошелся серо-голубыми глазами по фигурке, которую этой ночью любил. Особенно заприметил небольшой засос, оставленный прямо у ворота его футболки с символикой какой-то футбольной команды, за какую не болел никогда.

Вероятно, Аня завтра ругаться будет тихо, как умеет, что не может след спрятать ничем, и начнёт возле шеи повязывать шелковый платочек на французский манер.

На сковороде шипела яичница. Если бы Витя за беконом не следил, то подхватил бы подругу свою под бёдра, усадил на гарнитур и запустил руки под майку, сжимая талию девочке, в шею Князевой носом утыкаясь под смех Анин.

Мечта, блять.

Девушка, выиграв незадачливый раунд игры в гляделки, подошла к Пчёле со спины и обняла за талию. Подсмотреть хотела из-за его плеча, что Витя там готовил, но не увидела бы, даже если бы на носки приподнялась. Анна положила голову на ровную спину мужчины, и тот в несерьезной манере вдруг зашипел:

— Ай-ай, какая холодная!..

— Не кипятком же мне умываться? — спросила у него Князева и, усмехнувшись хитро, снова провела сырым полотенцем по спине Витиной. На коже остался мокроватый след, чуть блестящий в солнечном свете утра.

— Не кипятком, но и ледяной-то водой зачем?

— Нормальная вода была! — кинула Анна, но Пчёла, вилкой ткнув в желток на горячей сковородке, усмехнулся:

— Да-да, знаем. Потом носом ещё хлюпать будешь, заболеешь. Ты же мерзлячка!

Князева подбородок приподняла, словно думала Витю взглядом испепелить, но встретила его затылок, пряди которого прошедшей ночью сжимала в кулаках. Девушка насупилась, чуть нос хмуря, Пчёла из-за плеча хитро на неё посмотрел.

Она лучше ничего не придумала, кроме того, как самыми кончиками пальцев толкнуть голову Вити. Словно думала так ему мозги на место вправить. Мужчина рассмеялся, даже в шутку не обидевшись, и потянулся за тарелкой.

— Тебе яичницу сделать?