Княжна - Кристина Дубравина

Пчёла в ответ только вскинул брови в жесте приятного удивления, от которого у обоих сразу кольнуло, будто мелкими булавками, кончики пальцев. Аня улыбнулась весело и стушевалась совсем малость, когда Витя левой рукой за талию крепче прижал, так же, как и она сама, на ухо жене сказал:

— Тебя хочу.

И сделал первый шаг «треугольником», которому Пчёлкина супруга с трудом обучила за неделю до свадьбы. Анна почти оступилась, когда мужчина наклонился к уху её, зубами играючи зацепив мочку с большим серебряным кольцом в ней.

Невеста вдруг вспомнила, что кто-то из гостей сегодня за платье, за украшения чисто белые, её прозвал ни то Снегурочкой, ни то Снежной Королевой — Аня точно уже не помнила, лишь знала, что как-то со льдом и снегом было связано… Только вот ни о какой холодности и речи быть не могло, когда Пчёлкина так тесно к мужу прижималась.

Когда чувствовала — ещё два-три взгляда, и в лужу обернётся, растает от мыслей своих же.

Она поджала губы, приставляя левую ногу к правой, делая разворот. В глаза, напоминающие в тот миг лёд, какой по реке двигался во время открытия Клязьмы, заглянула и тихо проговорила:

— Недолго ещё. Потерпи, родной…

Пчёлкин кивнул, крепче сводя руку на талии. Шнуровка корсета давить сильнее стала, толкнула Анну грудью к супругу своему. Она только чуть ближе оказалась, так сразу, очерчивая ногами очередной треугольник, на носочки привстала, целуя коротко в губы. Уже, наверно, в сотый раз за день торжества, который разделила не с одним десятком приглашенных гостей.

Пчёла чуть на носочках её удержал, дольше целуя; сладкая какая… Не без изъяна, — иногда больно гордая, неприступная в слабостях своих, любящая отвечать за всё сама, не оставляя Вите больно шансов за возлюбленную заступиться, дотошная временами до мелочей и часто недосаливающая супы, — но теперь жена его.

Она Вите — опора и тыл, поддержка и вера. А Пчёлкин Анне — и меч, и щит. И это нравилось до ломки пальцев, мокроты на ресницах и ощущения пульса в районе солнечного сплетения.

Девушка рассмеялась в губы ему, но отодвинулась, когда сам Витя на пятки её опустил, стукая громко белыми шпильками. Ткань атласа огладила ноги так, что чуть замурашило. Аня чуть плечи подняла в попытке гусиную кожу спрятать, заметила боковым зрением, как Валера к Томе со спины подошёл, целуя на виду у всех в шею, чем жену в краску — ни то стыда, ни то удовольствия — бросил.

— Ты чего делаешь?! — шикнула на мужа Филатова и обернулась, сразу же место мокрого поцелуя прикрывая ладонью.

Валера только улыбнулся ей, отчего мелкий шрамик, оставшийся у Фила ещё с боксёрской карьеры, спрятался в ямочке. Томе нравилось сильно, когда у Валеры такой взгляд добрый был, ей сразу на душе теплее становилось.

Она почти ткнула пальчиком с неброским маникюром во впадинку на щеке мужа. Он ловко ладонь перехватил и завёл в танце, походящим на смесь медленного и энергичного; под смех Томкин бригадир её левой ладонью круги рисовать в пространстве стал, а правой прижал к груди так, что жена бы не вырвалась, даже если бы все силы свои на то приложила.

Только вот Филатова и не сопротивлялась.

Они быстро петлять начали между парочками, воруя внимание, какое, по неписанному закону любой свадьбы, принадлежать должно было лишь жениху с невестой. Филатовы чуть подпевали мотиву смутно знакомому, едва не задели локтями Ольгу, которую на дружеский танец пригласил Космос, — Белому позвонили срочно, — и, сопровождаемые смехом сегодняшних свидетелей, понеслись дальше — мимо Усова и Наташеньки Черновой, мимо незнакомых им родственников Ани, мимо родителей Пчёлкина…

Тома голову на грудь Валеры положила, стрельнув взглядом в подругу, танцующую в руках новоявленного мужа. Выдохнула, явно любуясь — ну, какие милые эти Пчёлкины, какая Аня тоненькая, красивая, а каким статным Витя с ней рядом становится!..