Испытание временем - Валентина Арнаут

Максим задерживал дыхание несколько раз. И с шумом выдыхал.

Его руки блуждали по спине, не зная или не осмеливаясь подсказывать.

Не удержавшись, я сама направила его руку к моей голове, мысленно отправляя ему зов. Через миг я почувствовала сильный обхват волос, что впрочем и ничуть не помешал движениям.

Немного отстранившись, я смотрела как маленькие ладошки теряются в ширине мужского органа. Пальцы не смыкались. И это будоражило мурашки сильнее. Я обмороженной следила за своими движениями и реакцией.

Через время горячий орган стал тверже. Он будто окаменел. А еде стал вибрировать сильнее.

Я знала к чему это ведёт, но не могла остановиться. Даже когда почувствовала нервное движение руки, которая собрала в кулак мои волосы. Не остановлюсь. Нет. И не пытайся удержать.

И только когда почувствовала внутренней стороны ладони горячую жидкость, я ощутила собственное удовольствие. Оказывается, я ёрзала на кровати, не думая отчего. А мне было так же хорошо, как ему. Мне было вдвойне хорошо, потому что я видела огонь в его глазах. Тот, который всегда принадлежал мне.

По телу разлилась сладкая нега. Она манила прилечь. Упав обратно на подушки, я не почувствовала упавший туда совсем недавно ремень.

Сквозь шорох одежды, я услышала тихое:

— Я до сих пор с ума схожу.

— Это люблю? — я боялась взглянуть. Ведь через секунду он исчезнет из моей жизни снова. Боялась не выдержу. Ведь это снова не оставит живого места от оставшегося куска плоти, называемый сердцем. К этому просто нельзя подготовиться.

Его голос прозвучал летним ветром на пруду — едва слышно.

— Да.

А через минуту хлопнула входная дверь, оставляя меня в холодном одиночестве.

Я так и не дала ему того спокойствия.

Глава 16

Глава 16

Прошла очередная ночь. Нельзя сказать, что необычная. Да, меня бросало то в жар, то в холод, аппарат пищал примерно так же, как в остальные дни, но состояние тела менялось вовсе не от температуры. От воспоминаний. И от бурлящих разномастных чувств внутри. От радости и досады…

Мне казалось, что все сказанные слова были не те. Казалось, что я не досмотрела, не разглядела, не успела сделать абсолютно ничего, чтобы дать понять. Я против того, чтобы он снова исчез из моей жизни. Да, это возможно опасно, но…

Кто в этом уверен абсолютно точно? А может будет не совсем так, как он себе представил?

А после ругала саму себя, что каких только не было знаков. Мужчина захотел бы, остался бы и без намеков. Вот тут меня съедала заживо острая обида.

Давление от поднималось, то опускалось. Соответственно и сердце едва шевелилось, а после неестественно быстро разгонялось.

К утру я была выжата. И снова состояние не состояние приклеилось намертво. И все раздражали, и все было не так и не то.

Зато врач отметил улучшения. Какой сюр.

— Тогда выпишите, если все нормально, — сказала я в ответ.

— Выпишем, не волнуйся. Как себя чувствуешь сама?

После вопроса я на секунду ушла в себя. Чувствовала себя нормально. Если вчера я еле могла шевелить телом, то сейчас была готова уже бежать, лишь бы подальше от белых стен, от случившегося в палате и города в целом. Мне намного будет легче там, далеко. С одним единственным отличием. Возможно, я не буду прятаться в своем панцире. Возможно, я попробую открыться миру.

Принятое решение вдохновило. И уверенное, нормально, сказанное в ответ показалось врачу убедительным доводом, чтобы выписать уже к вечеру.

— Анна, слава богу, ты в порядке, — шептала мама. Мы с ней сидели на задних сиденьях машины, а папа был за рулем.

Смеркалось.

Через окно виднелись белые вытоптанные дорожки на опушке леса. Нижние ветки выделялись богатым зеленым цветом и при скорости казались еще одной дорожкой. Дорога впереди была пустой.