Непогода - Диана Ставрогина

С его точки зрения, ожидание любви и прочих эфемерных явлений – неоправданный каприз. Возможно, будь я в том же положении, что и он, то считала бы так же. Антон, однако, исходит из ошибочных оснований: я не меняю стабильность партнерского брака на погоню за призрачной мечтой. Я предпринимаю последнюю попытку спастись, но этого не объяснишь тому, кто никогда не любил.

Мне ведь и сейчас больно. Видеть эту квартиру. Находиться вместе с Антоном в нашей спальне. Чувствовать под ладонями выбранное мной же покрывало. Смотреть на мужа и осознавать, что сегодняшняя встреча – одна из последних.

По правде говоря, полного понимания того, что совсем скоро Антон исчезнет из моей жизни, еще нет. Разум делает правильные выводы, но сам отказывается в них верить. До сих пор кажется, что все не по-настоящему: и огромный, до отказа заполненный вещами чемодан, и открытое на ноутбуке со вчерашнего вечера онлайн-заявление о расторжении брака, и затаенная злость в глазах мужа – словно можно в любую секунду потрясти головой и безрадостный мираж развеется, возвращая меня в прошлую жизнь.

Антон шумно выдыхает воздух и, прикрыв веки, сжимает пальцами переносицу, как будто надеется, что наш разговор ему только чудится. Я молча жду его будущих слов. Одна часть меня жаждет узнать все, что он испытывает и все, что готов высказать, другая – мечтает поскорее сбежать.

– И ты серьезно готова все похерить ради непонятно чего? – спрашивает он устало и как будто смиренно. – Неужели бесперспективное ожидание лучше, чем… – он не договаривает, но обводит рукой и взглядом пространство вокруг, и нас самих.

– Я просто не могу по-другому. – Мой голос звучит виновато, пусть и виниться мне не за что.

Антон снова вздыхает. Морщится. Несколько секунд у него на скулах ходят желваки, и я, как завороженная, слежу за всеми эмоциями, какие могу выловить. К сожалению, ничего, кроме злой досады, мой муж не переживает, и быстро берет себя в руки.

– Ладно, – произносит он ровно. – Это твое решение. Я надеюсь, ты хорошо подумала, Вера. – От последней фразы веет холодом и язвительностью. – Потому что, если ты вдруг передумаешь спустя пару месяцев, то не надейся, что я буду ждать тебя, как принцесса в башне.

На миг я зажмуриваюсь от боли. Нет никакого секрета в том, что Антон сразу отправится на поиски моей замены, но знать умом и услышать, пропитаться этой пепельной истиной в действительности – не одно и то же. В груди едко жжет, но я растягиваю губы в вежливой улыбке и, кивнув, отвечаю:

– Конечно. Ты в своем праве.

– Окей.

Я встаю с кровати и берусь за ручку чемодана.

– Мне пора, – говорю я, чудом избежав вопросительной интонации: где-то глубоко-глубоко в душе маленькая романтичная дурочка, навсегда запомнившая самые идиотские сцены из голливудских мелодрам и сентиментальной литературы, даже сейчас ждет невозможного хэппи-энда.

Антон переводит взгляд с моего лица на чемодан и напряженно хмурится.

– Я тебя отвезу, – заявляет он вдруг.

– З-зачем? – Мне и правда неясно, чего ради ему понадобилось изображать из себя службу доставки и такси одновременно.

– Вера… – У Антона вырывается крайне грубое ругательство, и я с непривычки вздрагиваю: не помню, чтобы он прежде выражался при мне в подобном ключе. – Я, по-твоему, конченное чмо? Как ты попрешь чемодан? – выплевывает он вопрос за вопросом. – Ты сколько туда набила, килограмм тридцать?

– На такси… – отвечаю я тихо и невпопад.

Он фыркает.

– Ну конечно. Я ведь такой мудак, что попросить меня нельзя.

– Я такого не говорила! – возражаю я уже громче.

– Вот и отлично, – заявляет Антон неискренне и, в два шага оказавшись рядом, перехватывает у меня чемодан.