Непогода - Диана Ставрогина

Потом были взаимные смешки и подтрунивания по поводу нашего нового статуса, несколько смущенных селфи, на которых я в последний миг настояла, наверное, не сумев полностью примириться с тривиальностью дня свадьбы, и камерный ужин на двоих в ресторане, меню которого совершенно точно было нам не по карману.

Ночью, однако, нас словно накрыло осознанием случившегося. Не знаю, может быть, я выдумала лишнего, но тогда мне казалось, что прикосновения Антона изменились, что в его взгляде я вижу что-то новое – удивление напополам с уверенностью и особенный трепет.

Тело обдает болезненным, удушливым жаром, и я наконец прихожу в себя. Мгновенно блокирую экран телефона и растерянно осматриваю аудиторию, прежде чем облегченно выдохнуть: мое «выпадение» из реальности вроде бы никто не заметил.

В груди тоскливо ноет, перед глазами еще стоит наша с Антом фотография, а я медленно закипаю. Я устала от этих чувств. Устала не принадлежать себе. Устала от перманентной боли и царапающей сердце собственной ущербности.

Едва студенты и студентки покидают аудиторию, я снова хватаюсь за телефон, но не для повторного сеанса ностальгии. Нет, я иду на сайт нужного мне суда и открываю форму отправки искового заявления на развод.

Я больше не могу.

Две с лишним недели спустя я смотрю на судебное извещение с датой заседания и не понимаю собственных чувств, словно нахожусь под колпаком смятения, закрывшим меня от любых переживаний. Вместо боли, страха и сумбура в мыслях – рассудительная пустота. Нет ни облегчения из-за приближающегося финала нашим с Антоном отношений, ни тягостных сомнений об уже сделанном. Я просто еще раз проговариваю про себя дату, стараясь припомнить, есть ли у меня в назначенный день занятия в институте. Кажется, нет.

Отложив на тумбочку надорванный конверт и его содержимое, я опускаюсь на пуф, не доверяя ослабевшим ногам. Стягиваю сапоги, разматываю толстый вязанный шарф и снимаю шапку и пальто, не ощущая влажности, пропитавшей шерсть растаявшим снегом. Не вспоминая о необходимости просушить верхнюю одежду, машинально убираю вещи внутрь шкафа и иду прямиком в ванную.

Я не хочу ни о чем думать.

Сегодня был очень тяжелый и долгий рабочий день. А еще сегодня выпал первый снег, но, наверное, впервые я ему не рада.

Мне жутко холодно. Тело как будто продрогло до самых костей, хотя на улице лишь легкий минус, не страшный для одетого по погоде человека.

Сил нет. Я раздеваюсь долго и раздраженно, с трудом стаскиваю с себя кашемировую водолазку, пару раз испытывая иррациональный страх запутаться в ней навсегда.

Наконец, я неуклюже забираюсь в ванну и включаю воду погорячее. Встав под душ, выдыхаю с облегчением и радостью, еще продолжая дрожать теми частями дела, до которых теплые потоки водопада добираются медленнее всего.

Линейного течения времени больше нет. В ушах блаженной музыкой звучит разбивающаяся о меня и кафель вода, внутри нарастает согревающее, обволакивающее тепло. Клонит в сон, но я упорно стою на месте, а потом, окончательно устав, усаживаюсь на чугунное дно и просто дышу. Вместе с горячей водой в слив утекает растопленный лед.

Не знаю, сколько минут (часов?) спустя я выбираюсь из облаков густого пара и, закутавшись в длинный и пушистый махровый халат – лучшая покупка в моей одинокой жизни, – прохожу через коридор в гостиную. Мелькает мысль вернуться за оставленным где-то у порога телефоном, но желания дергаться на вспыхивающий из-за входящих сообщений, уведомлений и прочего экран у меня нет – только отвращение к контактам с внешним миром. Лучше забыть о мобильном до завтрашнего утра.

С усталым вздохом я падаю на разобранный диван и подтягиваю к себе одеяло. Тело благодарно расслабляется, глаза медленно затягивает приятной пеленой сна, и я с облегчением засыпаю, не представляя, который сейчас час.