Другая единственная - Наташа Колесникова (2006)

— Не знаю. Хотя, может… У меня был друг Серега Панасян, чиновник Московского правительства, жилищно-коммунальными вопросами занимался. Частенько встречались, выпивали, конечно, о делах говорили. Месяца за три до продажи той злополучной дачи мы несколько раз крепко спорили о делах в мебельном бизнесе. В том году я купил симпатичную трехкомнатную квартиру в центре, занимался ремонтом, покупкой мебели и удивлялся работе мебельных магазинов. Каталоги велики, торговые залы заставлены, а купить что-то приличное сложно. Вот я ему и растолковывал, как нужно работать в этой области. Спорили до хрипоты: я ему — о реальных делах, не только сам все видел, знал, с другими людьми говорил, а он мне теорию втолковывал. Как сейчас помню, злился, не люблю дилетантов.

— Ты сказал — был… — осторожно спросила Лена. — Он жив?

— Да что ему станется?

Лена обняла его, снова поцеловала.

— Все, Пашуня, спи. И прости меня за грубость. Знаешь, чтобы лечь в постель с… Я крепко выпивала, хорошо, что это было не так часто. А потом орала на него, все, что в голову взбредет… Ну, ты понимаешь почему. На следующий день он и не вспоминал про это. И я привыкла… не сдерживать себя. Прости, обещаю, что теперь много пить не буду и грубить тебе — никогда-никогда.

Она так и уснула, обнимая его. А Самарин еще долго смотрел широко раскрытыми глазами в белый потолок. Тогда он совсем не думал о том, почему именно Булыгин спас его. Вообще ни о чем не хотел думать, только работать, работать и работать, чтобы отвлечься от страшной пустоты, в которой оказался. После гибели Габи она оказалась еще более страшной, нежели была до их знакомства. Но если судьба дала ему шанс выжить, то сделать это можно было только одним способом — с головой погрузиться в работу. А потом задумался и много интересного для себя выяснил.

Лена не стала утром будить Самарина, сама разобралась, где туг санузел, быстро приняла душ, сама приготовила на кухне завтрак, сделала яичницу, поскольку овсяной каши не нашла. Потом оделась и вышла из дома. Часы показывали девять тридцать, немного опоздает, но ребята, конечно же, поймут ее, если придут в офис. А ведь могут и не прийти, останется одна… Лена стиснула зубы — ну и пусть? И одна постарается что-то сделать для… теперь для них двоих. Но одной будет намного сложнее.

Она села в свою «вольво», открыла ворота при помощи пульта дистанционного управления (взяла ключи Самарина, он вчера оставил их на столике в прихожей) и выехала на улицу.

Ворота еще закрывались за ее спиной, а «вольво» уже мчалась к воротам дачного поселка. Кое-какие мысли по поводу происшедшего уже мелькали в голове, правда, еще путаные, разрозненные. Понятно лишь одно — виновных во вчерашнем пожаре следует искать в прошлом Самарина. Как говорят, дважды в одну воронку снаряд не падает. А тут упал. Да с такой поразительной точностью? Снова Паша должник, снова — миллион долларов. Есть догадка, кто он, злой противник Самарина, но это нужно доказать. А как — она еще не знала.

Где-то через час Лена остановила машину во дворе дома па Можайке, поднялась на четвертый этаж к своему новому офису. У двери ее встречали охранник Олег и Влад, что уже было приятно. Эти ребята не подвели, они были с ней. То есть с ними.

Обменялась крепкими рукопожатиями с мужиками, в это время в коридор вышла Маша Силкина.

— Привет, Лена. Генка тоже с нами, но он звонил, сказал, что перебрал вчера, не может сегодня… Он такой впечатлительный, все принимает близко к сердцу…

— Если найдет себе новую должность, я не возражаю, но если вернется — не стану наказывать, — жестко сказала Лена. — Пошли в кабинет Паши, Влад, и ты тоже, есть у меня кое-какие соображения.