После долгой зимы - Мар Лиса (2024)

После обеда в понедельник приезжает Егор. Я скучала. Слышу звук мотора, выбегаю на крыльцо, вижу его и задыхаюсь от восторга. Нельзя, ну нельзя выглядеть так совершенно, а еще так по-доброму вести себя со мной, я же неискушенная, вмиг расплавлюсь. Расслабленной походкой идет ко мне, в расстегнутой куртке, с легкой небритостью. Ему идет его образ. А я стою и чувствую себя такой маленькой в плане значимости, такой ничтожной в этой нелепо сидящей на мне дачной одежде, что хочется провалиться сквозь землю. Нравиться ему хочу. В который раз противоречу сама себе, ведь собираюсь оттолкнуть, а все равно хочу, чтобы смотрел на меня с восхищением. Чтобы одну меня видел. Такая глупая Ада. Ты на себя в зеркало смотрела? Где ты, а где хотя бы те девушки, которых вы на Новый год в кафе видели. Яркие, блестящие, раскованные. Я видела, как они тогда обрадовались появлению Егора, как махали ему, как улыбались. Но в тот момент не акцентировала внимание, т. к. сама была в стрессе. А потом у меня было много времени подумать об этом. Я не имела никакого права, но впервые в жизни почувствовала, каково это — когда в груди каленым железом жжется ревность.

Пока ждем доставку, пою Егора чаем с оставшимся пирогом. У меня так дрожат руки от какой-то робости рядом с ним, что я рискую не донести чашку из кухни в зал, но он забирает ее у меня на полдороги.

Первым доставляют новый газовый баллон, подключают его и увозят старый. А потом привозят полный прицеп дров. Егор смотрит на него, хватается за голову и громко ругается. Прицеп полон дров в чурках, которые еще нужно колоть. Но что заказал, то заказал. Все это великолепие рабочие вываливают нам посреди двора и уезжают. Егор идет в кладовку, где переодевается в рабочие штаны и гольф, потом находит топор в подсобке и просит меня подождать дома. Некоторое время я стою за дверью, слушая ритмичные звуки падающего вниз топора, а потом не выдерживаю. Любопытство пересиливает, и я тихонечко выскальзываю на веранду и слегка выглядываю на крыльцо. Егор занят работой и меня не видит, а я с восторгом наблюдаю за его сосредоточенным лицом, как он вытирает предплечьем лоб, как натягивается гольф в области бицепсов и грудных мышцах, когда он орудует топором. Наблюдаю, и так сладко мне от этого зрелища, что пальчики на ногах подгибаются от удовольствия. Вечность смотрела бы, но дрова рано или поздно заканчиваются, я тихонько возвращаюсь в дом, чтобы меня не застукали за подглядыванием. Там прислоняюсь спиной к двери и пытаюсь восстановить дыхание.

При прощании Егор долго гипнотизирует мои губы, что я непроизвольно провожу по ним языком. Тогда он молниеносно выбрасывает руку, тянет меня за затылок и неумолимо стирает между нами расстояние, пока мы буквально не врезаемся губами друг в друга. Его такие теплые и мягкие, и от нашего столкновения — вот он — начинается пожар. Сминает по очереди верхнюю и нижнюю, а потом настойчивый язык просит впустить его. И я подчиняюсь. В голове кисель без единой связной мысли, ноги подкашиваюсь, упала бы, если бы не руки Егора. И только электрический разряд до самых кончиков пальцев, когда касается своим моего языка. Кружит нас, как на карусели. Я могу дышать носом, но забываю от наплыва ощущений и делаю это через раз. Качаюсь на волнах удовольствия, не в силах распахнуть глаза до того момента, когда его теплые губы не покидают меня.

— Хочу тебя себе…, - хриплым голосом говорит Егор и тяжело дышит.