Всегда твой - Кай Хара

— Ты пыталась спровоцировать меня, — повторяю я, проводя большим пальцем по ее дрожащей нижней губе и наслаждаясь неуверенностью в ее глазах, — и это сработало. — Продолжаю шепотом.

Это отвлекает ее, и она не замечает наручника, пока он не застегивается на ее запястье.

— Что ты… Феникс! — она вскрикивает, когда я тащу ее на кровать.

Я обматываю цепь вокруг столбика кровати и заставляю ее свободную руку опуститься над головой, а затем застегиваю второй наручник на ее запястье.

Ее глаза расширены и рисуют такую прекрасную картину всего, что она чувствует, что у меня возникает искушение сделать снимок, чтобы увековечить этот момент.

В них неуверенность, немного страха, опасения и, что самое удивительное, предвкушение.

Я стою, обхватив свой твердый член через джинсы, и смотрю, как она лежит передо мной.

В этой позе нижняя часть ее сисек выглядывает из-под топика, розовые соски видны настолько, словно дразнят, но в основном скрыты топиком. Ее юбка слегка задрана, она лежит выше середины бедра, но при этом не закрывает ее киску.

Толчок похоти пронзает мой член, когда я вспоминаю, что она голая под юбкой и, вероятно, мокрая от желания.

Она с разочарованным возгласом дергает за наручники.

Металл громко лязгает о металл, но она остается крепко скованной. Она смотрит на меня с ожиданием.

— Никс, что ты…, — пытается она снова, но на этот раз я заглушаю остаток ее фразы рукой и приближаю свое лицо к ее.

— Шшш, — шепчу я сквозь пальцы, наши рты разделяет только моя рука, — я же просил тебя не называть меня так.

Другой рукой я провожу по внутренней стороне ее правого бедра, чуть выше колена.

Ее дыхание сбивается, я, черт возьми, чувствую его на своей руке, и ее глаза расширяются.

Одно прикосновение.

Это все, что нужно, чтобы она отреагировала на меня так, будто я только что задел провод под напряжением. Ее грудь двигается вверх-вниз в ритме ее прерывистого дыхания, пока она невозмутимо смотрит на меня.

— Ты никогда, мать твою, не слушаешь. Это изменится после сегодняшнего вечера.

Моя рука медленно поднимается по внутренней стороне ее бедра, едва заметно касаясь кожи, и исчезает под юбкой. Ее глаза еще больше расширяются, когда мои пальцы скользят по ее бедрам, а затем слегка касаются ее клитора.

Она вскакивает, как будто ее только что ударили розгами для скота, выгибается от моего прикосновения и еще больше поднимается на кровати.

Она такая чертовски чувствительная.

Я продолжаю путь своей руки вверх по ее телу и хватаю ее за талию, наслаждаясь ощущением того, как мои пальцы собственнически впиваются в ее кожу.

Я опускаю колено на кровать между ее ногами и использую его для стабилизации, когда наклоняюсь над ней, убирая руку от ее рта и прикладывая ее к лицу девушки, чтобы удержать свой вес.

— Я отомщу тебе за это, — предупреждает она, как только ей снова позволяют говорить, ее тон вызывающий.

Я насмехаюсь и ничего не отвечаю, своим молчанием давая ей понять, что я думаю о ее маленькой угрозе.

Пусть попробует.

Отпустив ее талию, я одной рукой расстегиваю джинсы и достаю свой член, с такой силой проводя кулаком вверх и вниз по его твердой длине, что кажется, будто я могу содрать верхний слой кожи.

Проходит совсем немного времени, и я чувствую, что мои яйца напрягаются, поэтому я ползу вверх по ее телу и подношу свой член к ее рту, холодный металл моего пирсинга упирается в ее губы.

— Открой рот, — требую я. Когда она не делает этого сразу, я сжимаю ее челюсти. — Открой его, пока я тебя не заставил открыть.

Ее глаза стреляют в меня кинжалами.

— Бл…

Я пользуюсь небольшим отверстием, когда она проклинает меня, и вставляю свой член в ее губы.

Она удивленно вскрикивает, случайно открывая рот шире и позволяя мне вставить член глубже в ее рот, пока я не упираюсь в заднюю стенку ее горла.