Кентерберийские рассказы - Джеффри Чосер (1988)

Кто приказал всем четырем ветрам,

Которые, друг с другом вечно споря,

Моря и сушу режут пополам,

Не трогать суши, и лесов, и моря?

Кто, как не тот, кто на морском просторе

Хранил Констанцу и в ночи и днем

От бурь, несущих молнию и гром?

По чьей чудесной длился благостыне

Три года пищи и питья запас?

А кто в пещере и в глухой пустыне

От голода святую деву спас? [115]

Христос, который уж насытил раз

Пятью хлебами множество народа,

Поил, кормил Констанцу все три года.

В наш океан Констанцы утлый челн

К Нортумберландии приплыл далекой,

Где замок высился у самых волн

(В его названье много ли вам прока?).

В песок зарылся челн, да так глубоко,

Что никакой отлив его не брал:

Ей эту пристань сам Христос избрал.

Дворецкий поспешил спуститься к морю,

Чтоб посмотреть, что принесла волна,

И увидал: в ладье с тоской во взоре

Сидит, казну держа в руках, жена.

Его с мольбою горестной она

Пресечь ей дни тотчас же попросила,

Освободить от жизни, ей постылой.

Он понял речь ее, хотя она

Испорченной латынью объяснялась,

И снял ее с разбитого челна,

К ней ощутив почтение и жалость,

Себя назвать Констанца отказалась

И к господу, колени преклонив,

В слезах горячий вознесла призыв.

Потом сказала, что от мук скитанья

Давно лишилась памяти она.

Дворецкий слушал, полон состраданья,

Растрогалась до слез его жена.

Констанца рвения была полна

Всем угодить, всем оказать услугу,

И нрав ее очаровал округу.

Дворецкий, как весь край в то время, был

Язычником, жена Гермгильда тоже;

Но добрую язычницу пленил

Нрав чужестранки тихой и пригожей.

И вот Констанца, этот ангел божий,

Гермгильде вымолила благодать,

И та решила христианкой стать.

На Севере в то время участь злая

Над головой повисла христиан;

Язычники, закон свой утверждая,

Их изгоняли из подвластных стран.

В Уэльс бежал крещеный бриттов стан,

И там себе пристанище на время

Нашло гонимое судьбою племя.

Но втайне кое-кто из христиан

Христово исповедовал ученье

И лишь вводил язычников в обман.

Из трех таких, под самой замка сенью

Ютившихся, один лишен был зренья;

Но зрение духовное ему

Давало видеть сквозь густую тьму.

В день солнечный и жаркий это было,

Дворецкий вместе со своей женой

В сопровождении Констанцы милой

На берег вышли побродить морской,

И повстречался им старик слепой,

Который шел походкою нескорой,

Закрыв зрачки невидящего взора.

«Гермгильда, именем Христовым вас, -

Внезапно старец крикнул, – заклинаю,

Верните свет моих потухших глаз!»

Гермгильду испугала речь такая;

Она остановилась, ожидая

От мужа кары. Но Констанца ей

Внушила долг исполнить свой скорей.

Дворецкий, чудеса увидев эти,

«Что это значит?» – крикнул, и в ответ

Ему Констанца молвила: «Из сети

Нечистого Христов спасает свет».

О вере истинной за этим вслед

Она ему сказала поученье,

И к вечеру он воспринял крещенье.

Дворецким управлялся много зим

Тот замок, близ которого пристала

Ладья Констанцы, обладал же им

Король страны Нортумберландской Алла,

Он мудрым был, и длань его держала

Шотландцев в трепете, как слышал я.

Меня, однако, повесть ждет моя.

Нечистый дух, который постоянно

Стремится чистых соблазнять людей,

Теперь решил Констанцу, окаянный,

Мишенью сделать подлости своей.

Им юный рыцарь избран был и к ней

Безумной страстью разожжен такою,