Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел (сборник) - Джон Диксон Карр (1934)

– Ну, наш спор, помнишь? – продолжила Пегги. – Оказалось, что мой берет вчера ночью вовсе не попал в иллюминатор каюты, где живет мистер Перригорд. Какой конфуз! Видимо, я все-таки потеряла свой любимый берет. Как раз перед тем, как мистер Перригорд начал свой замечательный рассказ, – она подняла на Перригорда глаза, полные искреннего восхищения, – он сказал мне, что ничего не находил у себя в каюте. Какая жалость! Это был мой любимый берет!

Перригорд прокашлялся. Его лицо дернулось, казалось, критика вот-вот хватит паралич. Уоррен заметил это. Как и миссис Перригорд.

– Без со-омнений, – миссис Перригорд неприязненно оглядела Пегги в монокль, – на палубе было довольно темно-о, не так ли, дорога-ая?

– Да, ужасно темно, ужасно! Знаете, миссис Перригорд, все мужчины такие спорщики, так и норовят воспользоваться нами, показать свое превосходство. Такая нелепость, миссис Перригорд, нелепость, но, в конце концов, что уж тут поделаешь? Полагаю, мне придется признать свое поражение в споре, это лучше, чем поднимать шумиху и выяснять, куда на самом деле делся мой берет…

– Неуже-ели? – Миссис Перригорд напряглась. – Призна-аю, я ничем не могу вам помочь. Пра-аво же, мне неизвестно, что происходило на па-алубе и куда пропа-ал ваш чудесный берет. Но… ах, дорога-ая моя, поскольку я слышала голоса-а не менее шести нетрезвых людей снаружи, признаюсь, я бы не удиви-илась, если бы нашла на полу не только берет. Я тогда сказала стюа-арду…

– Стюарду? – полюбопытствовала Пегги. – Но миссис Перригорд, где же был ваш муж?

Мистер Перригорд, уже отчаявшийся вернуться к важным темам разговора, таким, как современные особенности литературного процесса, вмешался:

– Как любопытно, мисс Гленн. Как любопытно. Ха-ха. Мне нравится, когда люди прямо говорят, что у них на уме. Свобода и прямота современной молодежи, ничуть не стесненная и не ограниченная устаревшими предрассудками, чарует…

В этот момент миссис Перригорд выглядела так, словно, не будь она стеснена и ограничена устаревшими предрассудками, она бы встала и стукнула мужа по голове тарелкой с копченой рыбой.

– Прелестно, говорю же вам, прелестно. Мне это нравится. Но, право же, не слушайте мою жену…

– Прости, что-о? – Миссис Перригорд подняла бровь.

– Полно тебе, Синтия. Jeunesse, jeunesse[60]. Немного буйства, чтобы «ловить момент», если позволено мне будет так выразиться. Помнишь, как сказал Д. Г. Лоуренс Джеймсу Джойсу? Ха-ха-ха!

– Дорого-ой мой Лесли, – холодно ответила миссис Перригорд, – вавилонские о-оргии и пиры в честь Иштар a la Pierre Louys[61] нашли свое отражение в книгах. Но, если твоему эстети-ическому вкусу угожда-ает проведение подобных ритуалов на палубе респектабельного лайнера под твоим окно-ом в два часа ночи, должна сказать, что я с тобой не согла-асна. И должна настоять на то-ом, чтобы ты объяснил этой юной леди, что мои отношения со стюа-ардом были… чисто деловыми…

– Ну и ну! – воскликнула Пегги.

– …и состоя-али в том, – повысила голос миссис Перригорд, – что я позвони-ила в звонок, открыла дверь и спроси-ила (как проинформирует вас мой му-уж), что можно сделать, чтобы прекрати-ить этот шум. Уверяю вас, что в дальне-ейшем я не сомкнула той ночью глаз.