Жар предательства - Дуглас Кеннеди (2015)

С этими словами он открыл заднюю дверцу «мерседеса» и проводил меня из своей жизни.

Через пятнадцать минут мы покинули Марракеш и неслись по автостраде, ведущей на север. С Махмудом мы договорились, что полиции, если нас остановят и начнут допрашивать, он объяснит, что служит шофером у моего отца, а я психически нездорова и т. д. и т. п.

Но за два с половиной часа, что я ехала в «мерседесе», нас ни разу не остановили. Сидя сзади, наслаждаясь прохладой салона, которую обеспечивал кондиционер, я впала в некое оцепенение. На въезде в Касабланку нас ждал полицейский блокпост, но офицер, заглянув в машину и увидев водителя в костюме и женщину в парандже, взмахом руки пропустил нас в город.

Примерно в полночь мы затормозили перед многоквартирным жилым зданием, которое Бен Хассан называл своим домом. Я всучила Махмуду две тысячи дирхамов – хоть он и выразил протест, говоря, что хозяин не разрешил ему брать с меня денег, – и попросила, чтобы он подождал меня с час.

– Если в течение часа я не выйду, возвращайтесь в Марракеш. Но если до этого времени вы мне понадобитесь…

– Я подожду.

Дело в том, что, если у меня не будет фальшивого паспорта, которым, я надеялась, снабдит меня Бен Хассан, мне ничего не останется, как поставить на себе крест. Но если вдруг Бен Хассан решил провести ночь вне дома или обстоятельства сложатся не в мою пользу, я хотя бы попробую уговорить Махмуда отвезти меня в Танжер. А там придется искать дельца черного рынка, чтобы с его помощью выбраться из страны. Я рассчитывала, что, если помашу перед Бен Хассаном десятью тысячами дирхамов, он добудет для меня необходимые документы и даже к утру доставит меня на север, к парому, отплывающему в Испанию.

Я вылезла из «мерседеса» и торчала у подъезда, пока на улицу не вышла молодая пара. Перед тем как дверь за ними закрылась, я проскользнула в подъезд и по крутой лестнице бегом поднялась на пятый этаж, где находилась квартира Бен Хассана. Позвонила в дверь. Мне никто не открыл. Позвонила еще раз. Никакой реакции. Я нажала на кнопку звонка и не отнимала палец целую минуту.

И дверь вдруг отворилась. Бен Хассан, в просторном халате с пятнами пота, имел такой вид, будто я подняла его с постели.

Казалось, он пришел в замешательство, увидев перед собой женщину в парандже. Я открыла лицо. В его чертах отразилось потрясение, но он быстро принял невозмутимый вид.

– Хм… к нам заскочила женщина, объявленная в розыск.

Протиснувшись мимо него в квартиру, я сказала:

– Мне необходимо принять душ. И еще мне нужен паспорт.

Глава 27

Горячий душ. Настоящее мыло, настоящий шампунь.

Зубная щетка и зубная паста. Большое полотенце. Постель с чистыми простынями. А перед сном поздний ужин и – очень кстати – несколько бокалов вина.

Самые обычные удобства воспринимаются как немыслимая роскошь, если лишиться их на длительное время.

С Бен Хассаном я держалась настороже, хотя из предыдущего опыта общения с ним знала, что он не чужд сострадания. Увидев, что я валюсь с ног и, мягко выражаясь, не благоухаю свежестью, он поднял с постели Омара и дал ему необходимые указания. Когда я направлялась в ванную, мне предложили одну из джеллаб Омара, чистую, из тонкого хлопка. Она вполне мне подошла, ведь я сильно похудела, а сам Омар был тщедушный. Он также позаботился о том, чтобы вся моя одежда была выстирана. Искупавшись (я минут двадцать блаженствовала под душем), я вытерлась, надела чистую джеллабу и, когда вышла из ванной, увидела, что для меня накрыт стол.