— Позже, — шепнула Йорану. Он взглянул на стражей и понятливо кивнул.

Мы прошли вперёд, будто ничего особенного не произошло. Я задержала дыхание, нервно заглядывая в камеры, но нигде не видела Милоша. Он словно провалился сквозь землю. Я уже начала бояться, что его держат в другом месте, как за одной из последних решёток наконец-то увидела вора.

Его волосы покрывали грязь и тюремная пыль, на щеке виднелась свежая ссадина, а одежда вся смялась, но зато он сидел целый и невредимый. Мне захотелось немедленно подбежать и засунуть руки сквозь прутья, чтобы коснуться его и убедиться в реальности происходящего. Но, помня о присутствии рядом других, я сдержалась и тихо шепнула:

— Ивар? — настоящим именем я называть его опасалась.

Голубые глаза сверкнули, но он не пошевелился, чтобы не разоблачить нас перед стражниками. Губ коснулась привычная хитрая усмешка. Я не сомневалась, что он всё понял, но, видимо, желая убедиться наверняка, Ловкач засунул руку в карман и достал оттуда очки. На одном из голубых стёкол образовалась трещина. Я и не знала, что этот артефакт всё это время оставался с мужчиной. Милош надел очки на себя.

Я воровато оглянулась. Стражи всё ещё переговаривались между собой, никуда не торопясь. «Ну давайте! Уходите», — взмолилась я, но никто меня не услышал. Они всё ещё не спешили оставить нас одних.

Нам пришлось ещё немного потоптаться на месте. Войдя в образ, я начала скучную лекцию о рационе пойманных лихачей. Пришлось применить все свои знания и фантазию, чтобы потянуть время, и спустя несколько минут старания увенчались успехом: стражи наконец удалились. Йоран тут же достал «огневик», купленный у подпольных мастеров. Он прикрепил мягкий и податливый материал к замку. Менестрель сказал тайное слово, и тут же посыпались искры. Я сделала шаг назад. Раздался хлопок, и кусок покорёженного металла упал на землю.

Дверь открылась. Жаль, со входом в темницу мы не могли поступить так же — боялись привлечь к себе лишнее внимание. Но здесь мы уже были готовы к отчаянным действиям.

Я сама от себя не ожидала, но, как только преграда исчезла, я бросилась к вору на шею. Видимо, он тоже не предвидел такого порыва и поэтому прижал меня к себе. Даже побывав в темнице, Милош всё ещё пах по-родному тепло и приятно — липовым цветом и лимоном. Я прижалась к нему, наслаждаясь мимолётной близостью. Как же я скучала по его усмешке и колким словам!

Сзади раздалось неловкое покашливание. С неудовольствием я повернулась, испытав разочарование, но потом невольно воспаряла духом. Ловкач тоже расстался со мной неохотно, а его рука всё ещё лежала на моей талии, притягивая к себе.

— Не хочу прерывать, но нам нужно спешить, — встрял Йоран.

Мы последовали к камере Вегейра. Милош, как всегда привыкший контролировать всё и вся, опередил меня. Он всегда ходил очень быстро, и я едва поспевала. Мне показалось, что он первым достиг камеры нужного заключённого. Пока Йоран возился со вторым замком, меня неожиданно озарила мысль, и я решила проверить догадку.

— Ивар, — позвала я вора. — А откуда ты знаешь, кто нам нужен?

Он поморщился. Ловкач любил говорить, что привычки всегда выдают человека. В этот раз они подвели и его. Видимо, устав от безделья в камере, он потерял бдительность. Конечно, он мог заметить, что мы замедлились, когда проходили мимо другого осуждённого, но… Это было слишком. Даже для Милоша Дульбрада.

Мы оба поняли это. Вор осознал, что я напала на след, а я… размышляла. Откуда он знал, что я захочу вызволить Вегейра? Ловкач хорошо изучил меня за время, проведённое вместе, а значит, не сомневался, что я помогу тому, кто однажды меня спас. Но чтобы предугадать мои дальнейшие действия, он должен знать всё то, что произошло в доме лекаря. Получается, Милош за мной следил?..