Полуночница - Александра Елисеева (2020)

Понимая, что пока все не насытятся мной, меня не отпустят, я мечтала лишь об одном — потерять сознание и перестать что-либо чувствовать. Я морщилась от боли и унижения, глотая слёзы. Скованные руки затекли. Но вожделенное забытье никак не наступало.

Получившего желаемое Валия сменил кто-то другой. Он примостился на том же месте и проник внутрь. Так же резко, на всю длину. Я застонала от боли. Кто-то со всей силы ударил по щеке.

— Не смей закрывать глаза, а-шйа, — послышался недовольный голос Валия, призывающего меня прийти в себя. Они даже этого мне не позволили: не знать, что они совершили со мной. Не может быть такого, чтобы мой крик не разнёсся по улице. Где хвалёная стража Льен? Где? Где Арес, Расмур?..

— Нет… — вяло шептала я кровоточившими губами. — Нет…

Я думала, что так и умру — истерзанная, сломанная, зажатая между врагами и став для них безвольной игрушкой, которая вынесет всё. Они смеялись… и били ногами, наслаждаясь моим жалким видом. Чужое унижение доставляло им такое же удовольствие, как утоление похоти, или, может быть, даже большее.

Я захлёбывалась в слезах, слюне и в собственной крови. Обещала отдать им всё, что угодно, лишь бы прекратили мучить. Но когда я посмотрела на них, меня посетила ужасная догадка. Меня освободит лишь собственная смерть, но ждать её придётся слишком долго. Я испуганно замерла в чужих руках и затрепетала, подобно птице в силках.

— Нет! Нет!.. — повторяла я, со страхом наблюдая, как узкие губы вытягиваются в зловещую улыбку.

Я безудержно дрожала и не сразу заметила, как внезапно комната зашаталась, забурлила и слилась в единое расплывчатое пятно. От шума заложило уши, и сквозь него неожиданно раздался звон, пробудивший пощёчиной. Я устало откинула голову назад и увидела лежащий на полу нож. Рукоятку обхватывала ещё розовая рука южанина, а само тело отдельно валялось рядом. Над ним роились псы. Трактир наполнился звонким лаем.

Наверное, они кричали. Как тут не орать от боли, когда тебя рвут на куски? Я купалась в чужих страданиях и жаркой южной крови, но от боли и пережитого ужаса не находила в себе сил подняться. Я невольно облизала губы. Степная, как оказалась, на вкус такая же приторно-железная и горькая, как своя.

Теперь уже веряне умоляли меня. Я бы тоже рассмеялась, как они надо мной, но не могла — ослабла. Ничего, думала, потом посмеюсь. Лежала на полу и смотрела наверх. Наблюдала, как прежде уютный зал наполняется человеческими ошмётками. Пахли враги мерзко и противно до тошноты, но я наслаждалась этим запахом, как душистой туалетной водой.

Собаки рычали, скалились и нападали на людей. Их прибежало слишком много, а южане потеряли бдительность, отвлёкшись на меня. Свора напала внезапно, и атаку никто не успел отразить. Меня не трогали. Только один рыжий кобель подошёл, заскулил и уткнулся мордой в лицо. Мол, прости, не успел…

— Олли, — узнав, выдохнула я, когда он ласково лизнул меня. «Не плачь», — хотела сказать, но так ослабла, что не смогла. Но, кажется, пёс всё и так понимал, смотря на меня не по-звериному мудрыми карими глазами, хотя скулить никак не переставал.

Боль в теле не утихала, зато сердце, спасибо друзьям, было отомщено. Не зря Элина всегда твердила, что добро непременно возвращается. А вот Арес — обманщик… Стращал меня стаей, а где он сам, когда я так привыкла надеяться на него?

Забытье наступило, когда я уже перестала надеяться потерять сознание. Только успела заметить, как стая расступилась, пропуская какого-то человека. Он прошёл через рычащих псов, как сквозь воду. Я не знала, кто он, поскольку видела лишь силуэт. Веки слипались. Беспокойства не чувствовала. Те веряне мертвы, а других свора бы не пустила.

Меня подняли на руки, бережно, стараясь не причинить боль, хотя внутренне я всё равно взвыла, и тогда я окончательно закрыла глаза.

— Спи, — баюкал мужской голос.

И я послушалась, провалившись во тьму.

* * *