Курган. Часть 1, 2 - Сергей Байбаков (2017)

Велислав, приподняв бровь, искоса глянул на него. Причем тут Милован? Уж не заболел ли парень внезапно — от пережитой-то страсти? Может, в разуме что-то сдвинулось? Такое бывает. И не у таких как он голова перестает соображать. Даже люди, известные спокойствием и неустрашимостью, и те порой полностью не могли совладать с собой, — особенно после внезапного испуга. Тоже начинали заговариваться, как вот сейчас Милован, но это быстро проходило. Такое случалось, но правда редко: и сильные люди в этом сами признавались, ведь до конца безумно смелых и отчаянных людей нет. А тут… Милован — он еще зелен, хоть и княжеский дружинник. Отрок он еще — по сути и в переделках не бывал. Он, да Борко.

— Ну, и как же ты этот морок вызвал, Милован? — поинтересовался Прозор, наверное тоже решивший, что с Милованом не все в порядке. — Заклинаний ты никаких вроде не знаешь, да и вообще: все слушали, что Любомысл читает с этих свитков. Выпей-ка лучше чуток хлебного вина. Сейчас оно никому не повредит. Я и сам немного отопью — авось полегчает.

С этими словами он плеснул в свою чарку чуть-чуть водки и махом опрокинул ее. Потом налил Милославу:

— На-ка, выпей парень, сейчас тебе это надо — как и всем нам.

Но Милослав отстранил подношение, судорожно вздохнул и сказал:

— Нет, спасибо, Прозор. Сейчас не буду, пока ни к чему. А эту тьму я вызвал так: пока Любомысл читал и переводил первый лист, я на другом рисунки рассматривал. Ты вот, Любомысл, не сворачивай пока эти листы: дай — я покажу как все произошло. Только делать то, что я делал, я в жизни больше не буду. Вы не бойтесь — я словами объясню.

Милован взял из рук Любомысла уже скрученные листы, развернул, перелистал, и вытащил один — нужный. На нем как раз и были нарисованы переплетения прямых линий со стрелами, непонятные знаки и человеческие руки, причудливо изгибавшие пальцы.

— Я ничего делать не буду, — предупредил молодец еще раз, глядя на напрягшиеся лица своих товарищей, — я просто расскажу.

— Да ты уж постарайся! — буркнул Прозор. — Только не хватало чтоб ты еще кудесником-неумехой стал! Постарайся без этаких страстей обойтись. Ты уж лучше с нами оставайся: придет время станешь справным воином. Я это тебе обещаю. А так — ни то ни сё: и там и тут недоучка.

Милован только отмахнулся. Прозор нес какую-то околесицу. Иногда на него такое находило.

— Вот! На этом самом листе, я этот рисунок разглядывал, — начал парень осторожно скосив глаза на необычное переплетение линий. — А потом, я невзначай стал по нему пальцем водить: что тут начертано повторять. Ну вот, гляньте — тут как бы самое начало. Ну, раз провел, другой… ничего… я ведь Любомысла слушал, как и вы. Да я и не ждал ничего. Просто вслушивался, что он там читает. А потом, я взял и пальцы сложил, как вот тут нарисовано. Видите четыре руки нарисованы, и у всех пальцы хитро и по-разному изогнуты. Так вот, как вторая рука нарисована, так я и сложил.

Он кивнул на рисунок руки с выпрямленной ладонью — на этой руке, которая казалось исхудавшей и болезненной, большой и средний палец были прямыми и отставленными, а остальные согнуты в верхнем суставе.

— Как только я их скрючил, — точно, как тут нарисовано, все и началось.

— А как началось? — спросил Велислав, — ты почувствовал что-то? Или, как еще иначе? Тоже самое, что мы ощутил? Или как?