Атлант расправил плечи - Айн Рэнд (2011)

– Да, да… Что ж… – в голосе зазвучал металлический оттенок принятого решения. – Мы должны добраться до телефона и вызвать новую бригаду, – Дагни сверилась с часами. – Учитывая нашу скорость, мы сейчас милях в восьмидесяти от штата Оклахома. Думаю, ближайший телефон на этом направлении находится в Брэдшоу. Примерно в тридцати милях от нас.

– За нами следуют другие поезда дороги Таггертов?

– Следующий поезд номер 235, трансконтинентальный грузовой состав, но он подойдет сюда не раньше семи часов утра, если будет следовать согласно графику, в чем я сомневаюсь.

– Всего один грузовой состав за семь часов? – непроизвольно вырвалось у Келлога с ноткой оскорбленной преданности дороге, которой он некогда так гордился.

Губы Дагни быстро изогнулись в улыбке.

– Наш трансконтинентальный график движения уже не тот, каким был при вас.

Он медленно наклонил голову.

– Полагаю, поездов компании «Канзас Вестерн» сегодня тоже не будет?

– Точно не помню, но, кажется, нет.

Келлог посмотрел на телеграфные столбы вдоль путей.

– Надеюсь, что люди «Канзас Вестерн» содержат свои телефоны в порядке.

– Вы хотите сказать, что, судя по состоянию путей, телефоны могут не работать? Но мы должны попытаться.

– Да.

Дагни повернулась, чтобы идти, но остановилась. Она понимала, что слова бесполезны, но они вырвались у нее против воли:

– Знаете, тяжелее всего видеть те красные фонари, что наши люди установили позади поезда, чтобы защитить нас. Они ценят наши жизни больше, чем страна – их жизни.

Бросив на нее многозначительный взгляд, он серьезно ответил:

– Да, мисс Таггерт.

Спускаясь по лестнице с паровоза, они увидели группку пассажиров, столпившихся у путей, и еще несколько фигурок, выходящих из вагонов, чтобы присоединиться к остальным. Повинуясь инстинкту, люди, недавно молча ожидавшие внутри поезда, догадались, что кто-то принял на себя ответственность за происходящее, и теперь уже безопасно проявлять признаки жизни.

Пассажиры с надеждой смотрели на приближавшуюся к ним Дагни. Лица, неестественно бледные в свете луны, объединило общее настороженное выражение страха, смешанного с надеждой, и дерзости, прикрытой выжиданием.

– Есть здесь человек, готовый говорить от имени пассажиров? – спросила Дагни.

Переглянувшись между собой, люди не ответили.

– Хорошо, – продолжила она. – Вам и не нужно говорить. Я – Дагни Таггерт, вице-президент этой железной дороги и… – из группы пассажиров донесся ропот и шепот облегчения, – …и говорить буду я. Наш поезд бросила обслуживающая бригада. Это не авария. Никаких поломок нет. Паровоз исправен. Но им некому управлять. В газетах такие поезда называют «замороженными». Вы все знаете, что это означает, знаете и причины. Возможно, они были вам известны даже раньше, чем тем людям, что бросили вас сегодня ночью. Закон запрещает им дезертировать. Но сейчас нам это не поможет.

Неожиданно раздался истерический женский крик:

– Что же нам делать?

Дагни посмотрела на нее. Женщина как будто хотела вжаться в остальных, заслониться человеческими телами от вида великой пустоты, плоской равнины, растворившейся в мертвенном лунном свете. Женщина накинула пальто прямо поверх халата. Пальто распахнулось: из-под тонкой ткани с нарочитой непристойностью выступал округлый живот, и она даже не пыталась его прикрыть. На мгновение Дагни пожалела о необходимости продолжать.

– Я пойду по путям до телефона, – звонким голосом, холодным как лунный свет, продолжила она. – С интервалами в пять миль на линии есть телефоны для экстренной связи. Я позвоню, чтобы выслали новую бригаду. Это займет некоторое время. Прошу всех оставаться на местах и, по возможности, сохранять порядок.

– А как быть с бандами налетчиков? – спросил другой нервный женский голос.

– Правильно, – согласилась Дагни. – Мне лучше найти спутника. Кто готов пойти со мной?