Пекло - Джим Чайковски (2019)

– Здесь. Ты можешь не ходить. Я справлюсь сам.

Мара сглотнула; как видно, эта мысль была для нее чертовски соблазнительна.

– Нет, – ответила она наконец. – Если что-нибудь случится, возникнут проблемы с Евой – я должна быть рядом. – И первой шагнула вперед. – Пошли.

Монк ощутил невольное восхищение этой девушкой, ее мужеством и непреклонностью. Поначалу она казалась ему обычной «гражданской», кабинетной ученой, плохо разбирающейся в реальной жизни и перепуганной всем, что творится вокруг. Теперь он видел, что внутри у этой хрупкой, нежной на вид молодой женщины – стальной стержень.

Они подошли к дверям здания, и вдруг дверь перед ними распахнулась.

За нами определенно наблюдали.

Их встретил «привратник»: здоровенный громила со шрамом через подбородок и с холодными глазами, тусклыми, как у мертвеца. Под плотной пуховой курткой Монк приметил ремень наплечной кобуры. В вестибюле их встретил еще один охранник, ощупал с ног до головы, а затем махнул рукой в сторону темной лестницы, ведущей вверх.

Вот и пришли.

На каждой лестничной площадке стоял охранник. Двое у входной двери не выставляли оружие напоказ, видимо, опасаясь, что их заметят снаружи, но те, что дежурили внутри, не видели причин скрываться. Первый охранник держал в руке пистолет, второй застыл у дыры в заколоченном окне со снайперской винтовкой.

Монк представил себе, как этот убийца следил за ними, пока они шли через площадь, как не спускал прицела с его головы…

Валя ничего не оставляла на волю случая.

Последний этаж охраняли двое с массивными автоматическими винтовками. Один охранник провел их через холл и остановился у закрытой двери. Здесь постучал костяшками пальцев и что-то крикнул по-русски.

Дверь отворилась, и посетителей ввели внутрь. Мара держалась позади Монка, едва не наступая ему на пятки в стремлении держаться как можно дальше от людей с автоматами. Как видно, стальная решимость не лишила ее обычного человеческого страха.

Войдя, Монк быстрым взглядом окинул обстановку. Со стен в комнате были содраны обои – кое-где остались клочки. Под ногами – свеженастланный пол без покрытия. Единственный другой выход из комнаты, окно – заколочено. Солнце освещало площадь с другой стороны, его лучи сочились сквозь щели в досках, и в этих столбах солнечных лучей кружились пылинки.

Кроме солнца, комнату освещала лишь настольная лампа на деревянном столе.

Их ждали двое. Один – тощий, всклокоченный, в толстых очках с черной оправой – склонился над ноутбуком; у локтя лежал раскрытый футляр, полный свернутых кабелей, измерительных приборов, миниатюрных отверток. По всей видимости, Валин специалист-компьютерщик.

Второй – настоящий медведь; и, судя по белобрысому «ежику» и холодным голубым глазам, медведь русский. Несмотря на холод, мужчина был в одной футболке; на случай, если б кто-то усомнился в его национальности, на бицепсе у него виднелась татуировка – красный серп и молот.

Логично дополнял картину пистолет у него в руке: «МП-443 грач», находящийся на вооружении российской армии.

Монк поднял кейс.

Похоже, Валя желает сыграть партию в шахматы. Что ж, хорошо, что я захватил с собой ферзя!

16 часов 18 минут

Заканчивая установку «Генезиса», Мара спрашивала себя, чем все это закончится. Заколоченные окна ясно говорили: они в ловушке. Отсюда не уйти. Ей вспомнилась площадь снаружи. На этой площади Мара уже была однажды, когда ездила в Мадрид с Элизой. Здесь они ели тапас, и библиотекарша рассказывала, как в былые времена на площади жгли ведьм, и сотни людей сходились полюбоваться этим зрелищем.

Ей вспомнились слова Элизы, полные скорби и решимости: «Мыслящих женщин всегда преследовали, преследуют и сейчас. Но однажды мы положим этому конец».

Увы, еще не скоро.

Элиза погибла той же смертью, что и ведьмы прошлого, – а теперь, вполне возможно, следом за ней погибнет и сама Мара.