Миртаит из Трапезунда - Дени Брант (2021)

Леонид достал из своей сумки аккуратно свернутое в рулон ярко-красное полотно и, тщательно расправив, надежно прикрепил его к древку своего копья. Затем мужчина проехал немного вперед и воткнул самодельный стяг в землю. Красное полотнище начало порывисто развеваться на ветру, а мы продолжили сидеть верхом на лошадях до тех пор, пока из леса по другую сторону реки не показалось пятеро всадников. Они быстро перешли реку вброд и тут же направились в нашу сторону, легко пустив своих лошадей вверх по холму.

– Начинается, – почти беззвучно проговорил Агапит, обращаясь то ли ко мне, то ли к самому себе.

К нам подъехало пятеро всадников на каких-то очень некрасивых, малорослых и коротконогих лошадях темно-рыжего окраса с узкими мордами. Сами тюрки оказались вооружены изогнутыми мечами и одеты в яркие разноцветные кафтаны. Приблизившись к нам, всадники остановились, а вперед выехал лишь один из них – мужчина с длинными черными усами, которые свисали ему чуть ли не до самых плеч.

– Приветствую тебя, господин Агапит! – проговорил туркоман, слегка коверкая греческие слова. – Мы прибыли сюда по приказу Авшара, чтобы встретить и сопроводить тебя в лагерь.

– Рад видеть тебя, Джет82, – важно отвечал Агапит, и я понял, что эти двое неплохо знают друг друга. – Все ли благополучно у моего драгоценного друга Авшара?

– Благословение Аллаху, Авшар находится в полном здравии и с нетерпением ждет встречи с тобой, – проговорил Джет, склонив свою голову в почтительном поклоне.

Мы последовали за нашими провожатыми и, лихо спустившись с холма, без каких-либо затруднений пересекли мелководье извилистой реки. Неспешно въехав в лес, в скором времени мы оказались на огромного размера поляне, которая со всех сторон была надежно сокрыта зарослями густого леса.

В центре поляны я увидел огромный шатер алого цвета, что был украшен золотыми звездами и полумесяцем на макушке. Перед входом в шатер нас встречал Авшар.

С неподдельным интересом я принялся разглядывать тюрка. На вид он был ровесником Агапита, а значит, ему должно было быть чуть больше двадцати лет от роду. Авшар был одет в длинный кафтан золотистого цвета, отделанный богатой меховой оторочкой, и подпоясан широким поясом, из-под которого выглядывала рукоять инкрустированного драгоценными камнями клинка.

– Агапит, мой друг! – выступил навстречу сыну Никиты Схолария туркоман, гостеприимно раскрывая ему свои объятия. – Как дорога? Надеюсь, ты добрался без происшествий?

По-гречески Авшар говорил удивительно чисто и почти без акцента. Не иначе как его с малых лет обучали моему родному языку.

Агапит спешился и, бросив мне поводья своей лошади, поспешил якобы по-дружески обнять за плечи тюрка.

– Благодарю тебя, дорогой Авшар, добрался я благополучно, – ответил Агапит таким сладким голосом, что если бы я не знал правды, то никогда не заподозрил его во лжи.

– Рад слышать, – похлопал туркоман своего гостя по плечу. – Желаешь отдохнуть и перекусить с дороги?

– Желаю, очень желаю, – подтвердил Агапит. – Позаботишься о моих людях и лошадях?

– Конечно, мои слуги проследят, чтобы твои люди ни в чем не нуждались, – уверил Авшар, и мужчины без дальнейшего промедления скрылись внутри огромного шатра.

Никто из слуг Авшара не говорил по-гречески. Однако при помощи жестов они показали, куда нам следует отвести лошадей. И если наш отряд во главе с друнгарием Леонидом разместили в самом дальнем углу лесной поляны, то меня с серым конем Агапита и моей Пегой отправили в противоположенное направление. А именно туда, где на длинной привязи уже паслось три дюжины темно-рыжих коротконогих лошадей.