Сфера - Дэйв Эггерс (2014)

— Любопытно, да? — Бейли посмотрел в зал. — Когда не удается дозвониться до близких, мы строим предположения. Паникуем. Размышляем, куда они подевались и что с ними произошло. А если на нас напал невеликодушный или ревнивый стих, мы выдумываем ложь. Порой весьма пагубную. Мы решаем, будто наши близкие заняты чем-то неприглядным. А все потому, что нам недостает знаний.

— Все равно что смотреть, как люди шепчутся, — сказала Мэй. — Мы дергаемся, нам неуютно, мы выдумываем всякие ужасы, которые они якобы говорят. Мы подозреваем, что говорят про нас, и притом нечто катастрофическое.

— А вероятнее всего, один у другого спрашивает, где здесь туалет. — Бейли был вознагражден громким хохотом и насладился им сполна.

— Ну да, — сказала Мэй. Она знала, что следующие реплики необходимо произнести правильно. Она все это говорила Бейли в библиотеке — сейчас нужно лишь повторить. — Например, видя запертую дверь, я сочиняю всякие истории о том, что за ней. Это как будто тайна, а в результате я выдумываю ложь. Но когда все двери открыты, физически и метафорически, остается лишь одна-единственная правда.

Бейли улыбнулся. Мэй попала в яблочко.

— Мне это нравится. Когда двери открыты, остается лишь одна-единственная правда. Давайте вернемся к первому тезису Мэй. Покажите нам на экране, пожалуйста?

На экране за спиной у Мэй появились слова «ТАЙНА ЕСТЬ ЛОЖЬ». От этих слов, четырехфутовыми буквами, ее окатило сложное чувство — восторг пополам с ужасом. Бейли улыбался вовсю, тряс головой, восхищался.

— Итак, мы поняли: если б ты знала, что понесешь ответственность, ты бы не совершила преступления. Возможность скрыться во мраке — иллюзорном, применительно к данному случаю — способствовала дурному поведению. А зная, что за тобой наблюдают, ты становишься лучше. Все верно?

— Все верно.

— Поговорим теперь о втором твоем откровении. Ты упомянула, что не документировала свое плавание на Синий остров. Почему?

— Ну, во-первых, я знала, что нарушаю закон.

— Разумеется. Однако ты говорила, что часто выходишь на каяке в Залив, но не документировала эти походы никогда. Ты не записалась ни в один каякинговый клуб «Сферы», не постила ни отчетов, ни фотографий, ни видео, ни комментариев. Ты ходишь на каяке под эгидой ЦРУ?

Мэй рассмеялась вместе со зрителями:

— Нет.

— С чего такая секретность? Ты никому не рассказывала об этих прогулках ни до, ни после, нигде ни словом о них не обмолвилась. Если я не ошибаюсь, о них не осталось вообще никакой информации?

— Совершенно верно.

Мэй услышала, как в зале укоризненно зацокали языками.

— Что ты видела в этом последнем плавании, Мэй? Насколько я понял, было красиво.

— Очень, Эймон. Почти полная луна, безмятежная вода, я как будто гребла по жидкому серебру.

— Невероятно.

— Абсолютно.

— Звери? Дикая природа?

— Некоторое время за мной плыл одинокий тюлень, нырял, выныривал, точно ему было любопытно, точно он меня подгонял. Я никогда не была на этом острове. Очень мало кто был. И там я залезла на вершину — вид оттуда потрясающий. Золотые огни города и черные предгорья ближе к океану. Я даже видела падающую звезду.

— Падающую звезду! Повезло тебе.

— Мне очень повезло.

— Но ты не сфотографировала.

— Нет.

— И на видео не сняла.

— Нет.

— То есть никаких записей не осталось.

— Нет. Только у меня в памяти.

Зрители отчетливо застонали. Бейли повернулся к ним, покачал головой, дал им повозмущаться.