Мерцающие - Тед Косматка (2017)

– То, что Гедель сделал с математикой, с физикой сделал Гейзенберг. Неполнота. Неуверенность. Сама материя утратила определенность. Новые убеждения рушатся подобно башням. А теперь вы, – подчеркнул он, – вы воскресили старую веру.

– Какую же это?

– В существование души.

Тут я вдруг увидел вторую часть этого странного уравнения. Вот почему мы здесь сидим. Все это из-за Роббинса.

Улыбка Брайтона погасла.

– Скажите, как вам нравится работа в Хансене?

– Вполне, – сказал я.

– Это далеко от Индианаполиса.

Он застал меня врасплох.

– Что?

Я уже не так ясно понимал, о чем идет речь. Под ногами осыпался песок.

– Далеко от вашей работы для QSR. Вам не кажется, что двойная щель отвлекла вас от вашей главной темы?

– Откуда вам известно, что я работал на QSR?

– Я же говорил, что наше предприятие располагает экспертами.

Я уставился на него через стол.

– Дилетант, говорите?

– Можно сказать и так.

Я оглянулся на Забивалу. У него между бровями пролегла морщина. Он тоже понял: что-то случилось.

– У вас передо мной преимущество, – заговорил я, переводя взгляд с одного на другого. – Я только сейчас заметил, что за все время беседы вы не упомянули, чем, собственно, занимаетесь.

Вот где видно истинное мастерство златоуста. Проговорить час, ничего не сказав. Разглагольствовать, не позволяя собеседнику заметить, что все эти слова, сотни слов – пустое сотрясение воздуха.

Моя прямота, кажется, позабавила Брайтона.

– У нас своя компания, – ответил он мне. – Очень маленькая и специализированная. Инвестиции и исследования. Купля-продажа. И еще частные пожертвования. Мы ведем себя тихо, но держим ухо востро.

– А откуда вы знаете Джереми?

– Кого?

– Джереми. Администратор, который устроил этот обед.

– А, вы о мистере Боннере. Мы с ним не знакомы. По крайней мере лично не знакомы. Конечно, познакомиться с выдающимся сотрудником другой фирмы порой непросто, но нет непреодолимых препятствий. Мы при необходимости бываем очень убедительны, и вы поразитесь, как много можно достичь, правильно построив телефонный разговор.

– Да, поразительно.

Брайтон пригубил вино.

– Звонок вашему нанимателю, предложение, сделанное от нашего имени… и вот мы здесь. И с удовольствием пользуемся возможностью вас поздравить. И предложить поощрительную премию.

– Поощрение? – Я не сумел скрыть недоверия. Трудно было ждать хорошего от этих двоих.

– За переход к другой теме.

Это могло бы прозвучать угрозой – в устах другого человека. Или в другом месте – не в многолюдном ресторанном зале среди улыбающихся официантов и тихо звучащей откуда-то музыки. Или это могло бы прозвучать угрозой, если бы я счел нужным ее расслышать.

– Меня и нынешняя устраивает.

Улыбки по ту сторону стола погасли. Брайтон сверлил меня взглядом.

– Я вижу, вы правы. Каждому человеку свое место – я твердо в это верю. И нетрудно заметить, что вы – на своем.

– Зачем вам понадобилась эта встреча?

– Чтобы вас поздравить, как я уже говорил.

Брайтон положил салфетку на тарелку и дал знак принести счет. Потом снова посмотрел на меня.

– В 1919 году, – заговорил он, – некий англичанин получил должность профессора в Пекине, где изучать кровеносную систему можно было исключительно на трупах. Полиция в те времена обеспечивала бесперебойное снабжение телами, обычно удавленными или обезглавленными, их легко можно было купить. Когда анатом пожаловался, что у всех экземпляров для препарирования повреждены шеи, следующую партию трупов ему прислали еще живыми, связанными и с мешками на головах, с просьбой предать их смерти удобным ему способом. Хотите знать, как он поступил?

Я кивнул. Еле шевельнул подбородком.

– Профессор их вернул. Полагаю, он был недостаточно предан науке. – Зубы Брайтона приоткрылись в улыбке. – А насколько ей преданы вы?