Алмазная пыль - Анастасия Логинова (2019)

– Следов не найдено – очевидно, были отравлены. Они все примерно ваших лет, Марго, все красивы, ухожены, совершенно точно, что не были крестьянками или работницами. Но их совсем никто не искал. Удивительно. Ни родня, ни соседи. Опрашивали и уличных девиц – ничего.

Мертвые тела всегда безобразны. Хотя, вглядываясь в белые пустые лица, я верила, что при жизни они могли быть красавицами. Я уже несколько успокоилась. Осмелела. Даже позволила себе легонько коснуться пальцами фотокарточек, рассмотреть их все.

Против воли меня заинтересовало одно фото – лицо крупным планом. И две крохотные точки под и над бровью. Я склонилась ближе.

– Узнали кого-то? – живо заинтересовался Гриша.

– Нет… что это? Дефект на пленке? – Ногтем я слабо попыталась сковырнуть «точки».

Драгомиров хмыкнул:

– Нет, не на пленке. Эта девушка – самый странный случай из всех, – мрачно прокомментировал он. – У нее оказались прижизненные проколы в брови, а еще, простите за подробности, в пупке и языке. Не знаю, что это. Следы пыток, вероятно.

Я покосилась на него, но промолчала. Поежилась, потому что мне стало по-настоящему жутко. Это следы пирсинга, а не пыток. Я плохо знаю историю, конечно, но, по-моему, в начале двадцатого века в России очень мало кто делал пирсинг. Похоже, это означает, что я не первая, кого Яша отправлял в прошлое.

И эти девушки закончили свои дни вот так…

– Ну так что, Марго? – опять заговорил со мной Гриша. – Вы и теперь считаете меня безумцем, а вашего любовника приятным во всех отношениях господином?

– Он не любовник мне, – огрызнулась я машинально, но быстро сникла. – Я не знаю, кто убил всех этих девушек, Гриша… Но могу сказать вам совершенно однозначно, что, по крайней мере, жену свою барон не убивал. Подумайте сами! Она ведь была не просто какой-то случайной жертвой – он ее любил. Он был в ярости, когда на свет вылезла правда. Разве может человек в припадке ярости отравить кого-то? Нет! Для этого способа убийства нужен расчет, нужен холодный разум. Нужно заранее раздобыть яд, в конце концов!

Гриша шумно и разочарованно выдохнул:

– Вы не знаете моего брата… Верно, про «ревность» вам Кики рассказала? И про то, как он пытался застрелить меня – тоже? Так вот, это все спектакль, ширма. Кики – романтичная натура, обожает драмы, вот и домыслила. Не было никакой ревности с его стороны. Все гораздо более приземлено.

Я не понимала его, если честно – а Драгомиров смотрел в пространство перед собой и объяснять не собирался. Но нет, глаза его не были сейчас ни сумасшедшими, ни одержимыми. Он хорошо знал, что говорит.

А потом посмотрел на меня – снова в глаза.

– Хорошо, я напишу опровержение своей статьи, – сказал он совершенно серьезно. – По-правде сказать, у газеты и тираж-то меньше сотни экземпляров – и тот ни один поставщик покупать не желает… Но я напишу опровержение, если вы хотите. Взамен на одну услугу.

– Какую?..

Не ждала я уже ничего хорошего.

А Гриша снова полез в сейф, откуда извлек очередное фото. Опять женщины. Только теперь живой, пышущей здоровьем и даже красивой. Хоть и обритой наголо. Никогда не видела, как полицейские фотографируют заключенных, да еще и в начале двадцатого века – однако не сомневалась, что женщина на фото как раз заключенная и есть.

«Аглая Иванова» – была написано убористым почерком в углу фото.

А смотрела на меня женщина черными, как вишни, глазами театралки Розы.

– Она аферистка, – кивнул на фотокарточку Гриша, – довольно известная в узких кругах. Специализируется на состоятельных мужчинах. Втирается в их доверие, забирается в постель, а потом обдирает как липку. Подельник, к слову, ее законный супруг. Покажите этот снимок фон Гирсу – сделайте мне одолжение.

Я перевела несмелый взгляд с лица Розы на Драгомирова. Нет, не из доброго побуждения предупредить брата он дал мне это фото. Он уязвить его хочет. Сделать побольнее.