Комбо - Юлия Эфф

Заставил себя дочитать книгу до нулевого порога, сил радоваться подарку кота не оставалось. И вообще уже ничего не хотелось. Единственное, что сделал на автомате — это сохранился, вышел, получил 240 кредитов за отдельные книги и внезапно 100 за «Будущее разума»; итого получилась сумма в 561 кредит. Невольно вспомнилась похожая цифра, набранная в первую длинную читку. Если бы не ездовые паузы, набрал бы больше, но ругать себя не стал. Сойти с ума в игре любым способом — маясь от безделья или неразборчиво поглощая тексты — не хотелось.

Вернулся, снова сохранился и взглянул на плеер. На нём показывало 97 процентов от проигранной оперы, поэтому решил не ходить туда-сюда. Мало ли, вдруг начнётся автоматическое проигрывание следующего по списку оперного шедевра. Да и сумму бонуса нужно было узнать, зря, что ли, мучился?

— Могли бы и диван сюда поставить! — проворчал устало вслух и растянулся прямо на библиотечном полу.

И вот он, сладостный миг, настал: приговорённый к голодной смерти в подземелье Радамес вместе с пробравшейся к нему в подземелье Аидой завыл о долгожданной свободе на том свете; дочь фараона Амнерис начала молиться богам о душе возлюбленного, не зная, что тот умирает с её соперницей и, не исключено, изменяет по полной…

Наконец аплодисменты, крики «Браво!» слушателей, и — ура! — тишина.

Я поднёс к глазам плеер. И тут на сволочном аппарате вдруг возникла кнопка «Стоп», на всякий случай она была нажата. Никаких более звуков не последовало, если не считать праздничного мур-р-р библиотекаря и перезвона монет.

Вздохнул с облегчением. Сейчас я сам себе напоминал Радамеса, обречённого на смерть в проклятой Игре. Вот только никого разумного рядом не находилось, чтобы облегчить душевные муки.

— Ну что, «ночь, улица, фонарь, аптека»? — сказал самому себе, поднялся с пола и двинулся на выход. На прощание кот стряхнул карточку, а женский голос прочитал:

— Ваш читательский опыт, полученный во время прослушивания произведения из золотого фонда музыки, увеличен в два раза.

Итого, на местной банковской карточке лежали тысяча сто двадцать два кредита.

— Сссс-ка… Да что же вы за падлы, могли бы и предупредить! — скрипнул зубами, пожалев о длительных паузах, сделанных во время чтения. А ведь сейчас я мог бы запросто открыть этот треклятый бар, чтобы сделать ещё один шаг к свободе от гипнотического сна.

Нуждающийся в отдыхе и даже забытьи в виде сна, я снова вернулся в библиотечный модуль, освобождая себя от лишнего движения в сторону аптеки; дошёл до дома, оставив мотоцикл у библиотеки, и лёг на кровать, мечтая только об одном — уснуть и выпасть из этого непрекращающегося кошмара. Как ни странно моё желание было услышано, и воронка вернула в «пансионат» Небытия. Пришла радость от покоя и отсутствия мыслей.

11 мая, два с половиной месяца назад

Егор Матвеев перевёл хмурый взглядсо своего разноса с борщом и компотом на зал, полный обедающих. Нашёл глазами коллегу, пробирающегося к свободному столику между занятыми, и последовал за ним.

Шестерым за столиком, рассчитанных на четыре места, было бы тесновато, и Егор, узнав одиноко сидящего рядом парня, Макса, из отдела «К»[16], быстро с ним договорился. Сдвинули два столика, а молодой айтишник, внезапно оказавшийся в компании весёлых чекистов, смущался недолго: уткнулся в свой планшет и больше не обращал внимания на присутствующих, потихоньку жевал свой обед.

Едва уселись, старлей Пётр Булгаков жестом остановил мужиков, уже отправивших в рот первую ложку, достал из нагрудного кармана фляжку, маленькие железные рюмки и под одобрительное хмыканье разлил по чуть-чуть:

— Ну, за дедов, успешно не осуществившийся теракт и… хорошее настроение нашей Кассандры! — добродушно похлопал по спине рядом сидящего Егора.

Присутствующие беззлобно посмеялись, а Егор только отмахнулся, не собираясь улыбаться:

— Да идите вы в жэк!