Комбо - Юлия Эфф

Тогда-то Степан и рванул к Старику, кричал, угрожал и умолял повернуть время вспять, чтобы предотвратить теракт. Ермолай Ильич успокоил подшефного и сказал, что возьмётся за дело лично, потому что отрезок прошлого в жизни братьев Матвеевых уже был повреждён. На вопрос, в каком отрезке и кем из них двоих, Ермолай Ильич уклончиво ответил, что расскажет как-нибудь потом. И попросил неделю, чтобы просчитать все варианты и выбрать подходящего транслятора с крепкой сосудистой и нервной системой.

В отделе каждый бы пошёл на риск, согласился помочь, но Старик сказал, что выберет сам. Несколько неудачных экспериментов, поставивших под угрозу здоровье трансляторов, заставили его пересмотреть легкомысленное, по его словам, отношение к судьбам людей.

Алгоритм изменения будущего в его описательном варианте был достаточно прост и логичен. Парапсихолог находил транслятора — человека, который мог контактировать с объектом, чью судьбу необходимо было изменить. Транслятор подвергался гипнозу, в котором парапсихолог отматывал воспоминания до нужной временной точки, фактически путешествовал по времени, и затем задавал транслятору определённый маршрут действий. Транслятор в нужный момент отвлекал объекта, уводил в безопасное место, и таким образом прошлое менялось.

Проблемы в этом алгоритме было две. Первая: изменения мог запомнить (и то не всегда) только парапсихолог, поэтому доказать работающий способ было сложно.

Вторая: не каждый транслятор выдерживал путешествие по времени, почти у всех после гипноза наблюдались нарушения в мозговом кровообращении.

Из команды Старика, насколько всем было известно, практику по изменению прошлого прошло всего четверо: сам генерал Федосов, спасший Президента; Эдик Шварц, предупредивший взрыв бытового газа за счёт изменения режима сна у жительницы многоэтажного дома; Валька Голубев, пошутивший над своим бывшим начальником и получивший за это выговор от Федосова, и Егор Матвеев. Что пытался изменить брат в прошлом, какую ошибку исправить, Степан узнал только после инсульта Старика.

Жена Ермолая Ильича, немного опомнившись от депрессии, позвонила Степану и сказала, что генерал незадолго до болезни написал несколько писем для друзей и знакомых, среди прочих было и для Степана. В письме генерал ответил на вопрос старшего Матвеева: прошлое семьи было основательно изменено Егором, когда он попытался спасти жизнь старшего брата.

Транслятором стала жена Егора, Елена, которая, начиная с момента вмешательства в прошлое, страдала от мигрени. Потом головные боли привели сорокалетнюю женщину к прогрессирующей старческой болезни Альцгеймера.

Через месяц после несчастного случая с Егором Лена сбежала ночью из лечебницы и попала под машину. Не выжила.

Так что Федосов просил Степана больше не рисковать ничьим здоровьем: «Мы все однажды теряем близких. Но, зная о своей вине, сможешь ли ты дальше жить спокойно? Егор не смог, поэтому и погиб. А у тебя семья, подумай о них». Все знали, что у генерала погиб сын, но изменить прошлое ради личного счастливого настоящего генерал Федосов даже не попытался. О конкретных причинах не говорил, но все догадывались, что дело в личных принципах Старика.

— «Изменение прошлого — преступление перед настоящим. Одному делаешь хорошо, другим, возможно, плохо. Не разменивайтесь на личное, история вам этого не простит», — процитировал Куликов генерала.

Булгаков тут же налил:

— За золотые слова! Ешьте рыбу, зря, что ли, ловил?

— Да мы едим, едим! — Куликов уплетал за уши домашнюю снедь. Семьёй он только собирался обзаводиться, так что в еде избалован не был. Это Степан неторопливо жевал, наслаждаясь накатившим покоем от самогонки.

Куликов вдруг перестал жевать и обвёл изумлённым, замедленным, взглядом товарищей:

— Это… А Старик не мог сам себя того… загипнотизировать? Ну, чтобы, типа, поверить Егору и всю королевскую рать того, отправить на площадь?

Матвеев с Булгаковым переглянулись.