Непутевая - Лиза Альтер (1997)

Я наблюдала гибель клетки. То, что осталось на стеклышке, было не чем иным, как беспорядочной массой измененных протеинов с небольшим количеством деградированных ядер, смешанных с кислотой. Если наблюдать еще, я увижу распад на молекулы.

Моя клетка — промежуточное звено между двумя мирами. На атомном уровне протеины хватали электроны, как дети — шарики; через некоторое время протеины превращались в аминокислоты, а они — в гидроген, оксиген и нитроген. Будь аминокислоты буквами в алфавите, вся клетка представила бы собой фразу. Параграфами в книге жизни и смерти были многоклеточные организмы. Клетки умирали тем же манером, что тело Аиды, мое или мисс Хед.

Я вымыла стеклышко и убрала микроскоп. Было ровно четыре часа дня, когда я пришла к мисс Хед. Она работала над книгой, но отложила ее и сыграла по моей просьбе арию Аиды. Я не испытывала никаких эмоций. День прошел не зря. Я видела смерть, и она оказалась совсем не страшной. Я поняла: страшна только неизвестность.

На следующий день мисс Хед вызвала меня резюмировать позицию Спинозы в отношении человеческих страстей.

— Спиноза чувствовал, — безапелляционно заявила я, — что для достижения цели человек должен отрешиться от мимолетных страстей и понять природу этих страстей. Только в борьбе за развитие интеллекта он станет свободным.

— Свободным? — удовлетворенно повторила мисс Хед.

— Свободным от страстей, которые есть не что иное, как своего рода недоразумение. Если посмотреть на мир как на одно целое, со всеми его взаимосвязанными причинами и следствиями, скоротечные прихоти окажутся совершенно незначительными. Свобода — осознанная необходимость.

Сияя от гордости, мисс Хед довольно кивала, слушая мои разглагольствования.

Я шла на обед, когда около меня притормозил зеленый «БМВ».

— Вы не подскажете, как проехать в Кастл? — спросил приятный мужской голос. — Я никогда здесь не был и заблудился.

— Я как раз иду туда. Если вы меня подвезете, я покажу. — Я села в машину. Парень был высок, строен, с каштановыми волосами и насмешливым взглядом.

— Кого вы ищете?

— Марион Маршалл. — Марион сразу выросла в моих глазах. Этот парень совсем не походил на ее Джерри. Интересно, у нее поклонники по всему северо-востоку?

— Она моя соседка.

— Это моя сестра.

— О!

Он припарковал «БМВ», и мы прошли под каменными сводами коридоров в общежитие. В вестибюле я позвала Марион по переговорному устройству, но она не ответила.

— Она вас ждет?

— Не думаю. Я учусь в Гарварде. Денек слишком хорош для занятий, я решил прокатиться, посмотреть ваше озеро, пригласить ее на ланч. Но, похоже, промахнулся.

Я заколебалась. Мне нужно было еще сделать лабораторную по биологии и написать до конца недели реферат, но вежливость требовала пригласить его на ланч вместо Марион. В конце концов, после мисс Хед она была здесь единственной, с кем я поддерживала отношения. Кроме того, я только сейчас заметила, какая чудесная стоит погода: я не помнила такого тепла с последних дней сентября. Трава уже зазеленела, пробивались первые весенние цветы…

— Вы можете перекусить со мной, пока она не вернется.

— Ну что вы, я не хочу беспокоить вас…

— Совершенно никакого беспокойства. Я и так собираюсь обедать.

Мы ели спаржу, гренки и голландский соус. Он болтал о себе, о том, как жил в штате Мичиган, как любит ходить под парусом и летать на дельтаплане. Что изучает архитектуру, и даже описал самые интересные здания в Кембридже и некоторые свои проекты.

— Приезжай как-нибудь. Я тебе все покажу.