Наездницы - Энтон Дисклофани (2013)

– Калечат беззащитных и невинных, – добавил дядя Джордж и уронил стеклянную пробку от графина на полированную столешницу журнального столика из красного дерева, за которым невероятно трудно было ухаживать. Столешницу приходилось покрывать специальным составом и натирать до тех пор, пока красноватая древесина не превращалась в зеркальную поверхность, расплывчато отражающую склонившегося над ней человека.

Но папа хотел сказать, что они ищут животных для террариумов Сэма, а не пытаются их убить. Впрочем, они не делали ни того ни другого.

– Ой! – шепотом произнес дядя Джордж, пролив виски на ковер.

Мама хотела ему помочь, но он отмахнулся. Он не стал растирать виски салфеткой, что могло испортить ковер, а просто ловко и быстро промокнул разлитую жидкость.

– Здорово это у вас получилось, – заметила я.

– Теа! – резко одернул меня отец.

Я отвернулась. Сегодня я была не в себе и не могла быть снисходительной к дяде Джорджу, на которого был так похож его сын. Я сомневалась в том, что это возможно, но где-то на задворках моего сознания притаилась мысль: Джорджи разыщет Сэма, расскажет ему о нас, и на этом все закончится.

Дядя Джордж расхохотался.

– Все нормально. Налью-ка я себе еще, раз уж я здесь. – Он хмыкнул и налил полный бокал.

Мы все некоторое время сидели молча. Папа смотрел в свой бокал. Мама разглядывала ковер. Я знала, что больше всего на свете ей хочется как следует его отчистить. Наблюдая за Сэмом и его животными, я хорошо усвоила принцип самосохранения. Джорджи ничего не расскажет, потому что ему это тоже выйдет боком.

– Теа, – заговорил дядя Джордж, и папин бокал дрогнул в его руках при звуке голоса брата. – Теа, – ты становишься необыкновенно хорошенькой.

– Спасибо.

– Она выглядит в точности так, как выглядела в этом возрасте ее мама. Вылитая Элизабет. Вы согласны?

Отец покосился на меня и пожал плечами.

– Честно говоря, я не знаю. Ты не забыл, что я не видел Элизабет в этом возрасте? Так же, как и ты.

– Он прав, – подала голос мама и коснулась кончика моей косы.

Я знала, что она пытается отвлечь отца от его мыслей, но мне не хотелось, чтобы она ко мне прикасалась. Кроме того, я не была на нее похожа. Я знала, что никогда не буду такой красивой, как она. И меня это вполне устраивало. В конце концов, какие это дало ей преимущества? Дом в глухомани.

– У нее мои волосы и лоб Феликса. Она все больше становится на него похожа.

Отец улыбнулся, как будто какой-то шутке, понятной только им двоим.

– Это очень интересно, – продолжала она, – смотреть на фотографии и видеть, как ты меняешься с каждым годом.

– В самом деле? – вступила в разговор тетя Кэрри. – Я всегда считала, что, разглядывая свои фотографии, мы упражняемся в тщеславии. Кроме того, это очень скучно.

Я ошеломленно смотрела на тетю. Я никогда не слышала, чтобы она разговаривала с мамой в подобном тоне.

Мама наморщила лоб и сделала вид, что больше всего на свете ее интересует край ее бокала с шампанским. Она едва сдерживала слезы. Тетя Кэрри пристально смотрела в камин, пустой и вычищенный. Мужчины просто тупо смотрели перед собой.

Молчание нарушил отец.

– Теа, ты очень хорошенькая, – произнес он. – Умненькая и хорошенькая девочка.

– Весь мир будет у ее ног, – поддержал его дядя Джордж неестественно громко, стремясь помочь брату рассеять охватившее всех уныние.

– Готов поспорить, что через год у тебя уже будет десятка два поклонников, – продолжал дядя Джордж. – А то и три.

– Я так не думаю, – шутливо отозвался отец. – Только не в моем доме!

– Не нужны мне никакие поклонники, – заявила я.

– Твое отношение к этому изменится, – закивала тетя Кэрри.

Ее голос звучал так странно, что я задалась вопросом, сколько она уже выпила.

– Изменится! – подтвердил дядя Джордж. – Обязательно изменится.

Где-то хлопнула дверь.