Плохая хорошая девочка - Ирина Арбенина (2002)

— Я все-таки не такой ребенок, как Оскар. И до того момента, как мы сели в «Сесну», глаз не завязывала, да и потом тоже.

— Так, где же мы?

— Сейчас вернемся в лагерь, и я покажу вам на карте. Ну приблизительно, конечно…

— Что же вы — раньше не могли мне сказать?

— Просто было не время… Оскар был против. Ему хотелось таинственности.

— А сейчас?

— А сейчас пришло время все обсудить открыто. Ситуация, и вправду, становится серьезной, и теперь не время играть в детские игры и тайны.

— Но как же вы, Нинель, могли решиться на такое безрассудное путешествие? Ведь вы такая осмотрительная женщина…

— Да, видно, и на старуху бывает проруха.

— Неужели в этом все дело?!

— Понимаете, все, что Оскар сказал вам про отсутствие риска — сущая правда. Я, разумеется, тоже не думала, когда отправлялись сюда, что мы действительно рискуем… Представители фирмы должны были прилететь за нами! И я до сих пор, убей меня, не понимаю, почему этого еще не случилось?

— И что же делать? Я имею в виду худший вариант развития событий.

— Думаю, если перевалить через эти горы, — Нинель посмотрела на вершины гор, — мы обнаружим людей. Сейчас на свете нет слишком уж белых пятен… Настолько белых, чтобы кого-нибудь да ни встретить!

— Вот как?

— Да, в общем, мир действительно стал тесен.

— Я лично уже в этом не уверена.

— Мы подождем еще немного и будем разрабатывать план… «эвакуации». Ведь в этих краях бывает и зима. И я думаю, суровая. Нам нужно выбраться отсюда, пока держится тепло.

— А как вы думаете… — начала было я, но не успела договорить.

— Стойте! — Нинель вдруг схватила меня за руку.

— Что такое? — испугалась я.

— Мне послышался, причем совершенно ясно, хруст ветки. Кроме того… Вы разве не чувствуете? Запах! И довольно своеобразный…

— Ой… Тот самый запах?

— Кажется, да…

Я огляделась… И вдруг замерла. Прямо на меня смотрели глаза. Кто-то, скрытый густой зеленью кустарника, смотрел прямо на меня, в упор и не мигая.

При этом я чувствовала, как каменеют и наливаются тяжестью мои руки и ноги. Даже если бы я захотела закричать и убежать — я бы не смогла этого сделать. Я в буквальном смысле слова не могла пошевелить рукой. Даже слова не могла произнести. При этом сознание оставалось совершенно ясным.

Я не знаю, сколько прошло времени, но «глаза» вдруг исчезли. И странная, необъяснимая, сковывающая тяжесть тут же оставила меня.

Когда я «очнулась», Нинель по-прежнему стояла рядом. Стояла она, глядя в землю, съежившись, опустив покорно плечи. Я с тревогой огляделась по сторонам.

Была ли это иллюзия, созданная игрой света и тени и движением листьев, по которым пробегал ветер? Или чьи-то странные глаза действительно смотрели на меня из густой листвы шелковицы?

— Нинель, я уверена, меня гипнотизировали! — прошептала я.

— Возможно, — вполне серьезно заметила моя спутница. — Я, Элла, тоже почувствовала что-то странное.

Двадцать четвертое, июнь

— Итак, давайте подведем итоги, — предложила Нинель за ужином.

— Да, давайте! — дружно согласились мы с Оскаром.

— Итак, мы, кажется, не одни…

— Похоже, что так!

— В этой Прекрасной долине мы не в одиночестве, — продолжала Нинель. — И из этого обстоятельства следует сделать соответствующие выводы.

— Нам угрожает опасность?

— Возможно. Вполне возможно, если мы будем неразумно себя вести.

— То есть?

— Видите ли, Элла… Животным свойственны два вида агрессивности. Они нападают, либо чтобы защитить свое право на территорию…

— Либо?

— Или чтобы утвердить свое главенствующее место в иерархии.

— Что же из этого следует?

— Например, вы, Элла, очень глупо себя вели при встрече с этим неизвестным существом.

— То есть?

— Ну что вы задрали подбородок, как памятник полководцу?

— ??