Эта прекрасная смерть - Сара Шмитт (2021)

— Моя лучшая подруга, Мадлен, умерла несколько дней назад. Большую часть последних лет она провела в больнице. Мы с Дэниелом, парнем Мадлен, не захотели быть со всеми на похоронах. Мы хотели сделать что-то, что понравилось бы Мадлен, — прерываюсь, чтобы перевести дыхание.

— Она здесь лечилась? — спрашивает женщина.

Качаю головой.

— Она лечилась в детской больнице. Мы хотели пойти туда, но там находятся дети, которые до сих пор продолжают бороться. Мы не хотели отнять у них хотя бы капельку надежды, напомнив, что Мадлен проиграла свою битву.

— Весьма дальновидно.

Усаживаюсь поудобнее и делаю глоток.

— Нам просто необходимо было что-то сделать. Когда мы пошли в кофейню, то бариста сообщила, что её парень работает здесь медбратом, и вот мы здесь.

— Как нам повезло, — констатирует женщина.

Некоторое время мы молчим, погружённые каждая в свои мысли, когда вдруг она спрашивает:

— Ваша подруга боролась до самого конца?

— Простите? — удивлённо переспрашиваю.

— Не хотела показаться грубой. Просто хотелось спросить, она до конца продолжала искать лечение?

Разум подсказывает мне воспринять слова как оскорбление. Но я не думаю, что она бестактна. В любом случае, её слова заставляют думать, что на самом деле она хотела спросить не это.

— Хм, нет. Думаю, нет. Ей сделали пересадку костного мозга. Она пробовала экспериментальное лечение, но и оно не сработало. В общем, она остановилась. Она говорила всем, что хочет насладиться оставшимся временем. Она не хотела провести жизнь, прикованной к приборам.

Смотрю на её сына. Не могу поверить, что только что сказала такое.

— Простите, — произношу, практически сползая со стула.

Она и бровью не повела.

— На это требуется огромное мужество, — в её голосе слышится восхищение.

— Именно, — соглашаюсь. — Она самый храбрый человек из всех, кого я знаю. Мадлен хотела жить свою жизнь, а не просто существовать. Она верила, что есть что-то большее. Что-то лучшее. Думаю, было легче, потому что она успела попрощаться. Сделать всё, что в её силах в каждую оставшуюся секунду. В результате, она больше боялась прожить жизнь, которую не стоит вспоминать.

Женщина задумчиво кивает.

— Мы думаем, точнее я говорю отцу Джеймса, что пришло время его отпустить. Жаль, что его сейчас здесь нет, вы бы рассказали ему мысли вашей подруги о смерти. Что более важно, мне хотелось бы, чтобы он узнал её взгляды на жизнь.

— Нелегко отпустить того, кого любишь.

— Он наш единственный ребёнок, — говорит она. — Если он умрёт, то кто мы?

Гудение в голове становится настойчивым. Не знаю, как долго ещё смогу его вынести. Пытаюсь сконцентрироваться на том, что сказала бы Мадлен, если бы сейчас находилась здесь.

— Вы это всё ещё вы. Даже если у вас было не так много времени, как вы хотели, вы всё равно обладали счастьем знать его, — смотрю на Джеймса, — я не могу сказать вам, что делать. Я даже не знаю, что делала бы, если бы оказалась на месте Мадлен, но могу сказать, что когда она ушла, в тот самый момент, когда она прекратила земное существование, она получила спокойствие. И я знаю, что она поступила правильно. Она прожила жизнь на своих условиях.

— Тогда что делать нам? — спрашивает женщина, глазами умоляя дать ей мудрый величественный ответ.

Она с ума сошла? Какого чёрта она делает, спрашивая совета у меня? Мне семнадцать. Я даже не знаю, что надену завтра. Так что я говорю единственное, что могу.

— Сегодня, когда мы уходили с кладбища, то понятия не имели, что будем делать. Мы думали о том, что сделала бы Мадлен. Теперь я постоянно задаю себе этот вопрос. Может, вам и вашему мужу стоит задать тот же вопрос себе: чего бы хотел от вас Джеймс?