Наедине - Юлия Амусина

— Ты очень бледная, — говорит Володя, пытаясь развернуть мое лицо к себе. Я поддаюсь, но взглядом все еще упираюсь в Миху, опасаясь, что если я отвлекусь от него, он снова куда-нибудь исчезнет, и тогда я уже точно не смогу его найти.

Меня все еще ощутимо шатает из стороны в сторону, а мысли в голове разбегаются, как полчище тараканов, по разным углам. И во всем этом я смутно улавливаю присутствие своего бывшего парня, трясущего меня за плечо и пытающегося вести со мной какое-то подобие диалога.

— Тебе плохо? Держись за мою руку, — но прежде чем я успеваю среагировать, он делает это сам. — Милая, то, что тут происходит, не поддается никакому объяснению. Если б я раньше знал, что у вас здесь творится, то никогда бы не допустил, чтобы ты проводила вечера в этой скудной помойке. Это просто нелепо, Сим, — поняв, что я не двигаюсь с места, он останавливается напротив меня, загородив своей спиной Миху со Стевичем, и мне приходится переместиться в сторону, чтобы не терять фокуса.

— Что? — мельком поднимаю на него глаза.

— Тебе здесь не место! — он снова хватает мой локоть. — Я изначально был против твоей безумной идеи связаться с подобными людьми, и оказался прав. Это не привело ни к чему хорошему. Но мы все исправим, потому что я немедленно забираю тебя отсюда.

— Володь, перестань, — локоть я высвобождаю, но от присутствия бывшего парня меня это не избавляет.

— Нет, милая, это ты перестань! Признай, наконец, что я достаточно долго терпел, соглашаясь со всеми твоими странными желаниями. Ты хотела побыть в одиночестве — я отошел в сторону, не мешая тебе своим присутствием. Ты променяла комфорт на унылую конуру и притон для наркоманов — я и тут пошел тебе навстречу. Но вот это уже слишком, Сим. Теперь этот стремный клоповник запятнан убийством, и я не желаю, чтобы ты имела с этим хоть что-то общее!

— При чем тут место? — я широко распахиваю глаза, теперь уже фокусируя взгляд на бывшем парне.

— А разве ни при чем? Ту девушку убили именно здесь.

— Но никто из этих людей не имеет отношения к… убийству! — едва заставляю себя выговорить это слово.

— Откуда ты знаешь? Вон тот бородатый вполне способен прихлопнуть человека, по его физиономии это сразу прослеживается. Или вон тот… — Володя презрительно щурится в сторону Никиты, замершего у выхода в зал так, чтобы никого сюда не пустить. Невольно прислушиваясь к тому, что говорит мне бывший парень, я тоже смотрю на бармена, но, в отличие от Володи, с куда большим участием. Ник попросту не способен причинить кому-нибудь вред. Мы с барменом вполне невинно проводим бок о бок ночи напролет, и за это время я хорошо изучила своего друга, представляющегося мне отличным парнем, пусть и не в ладах с везением. Но этим мы все тут грешим.

— По-твоему, Никита тоже способен на убийство? Это ты видишь по его лицу?

Володя вздыхает:

— Вот почему я и говорю, что тебе не место среди этих людей. Ты не замечаешь даже самых очевидных вещей! Этот твой Никита — классический опущенец, — с легкостью выплевывает зрительный диагноз мой бывший парень, с каждым словом распаляясь все сильнее. — Неудачник со стажем, наверняка отвергнутый кучей девчонок и от безнадеги нацепивший на себя все эти мрачные шмотки, которые кажутся ему крутыми, но на самом деле делают его еще более нелепым пугалом. Черт разберет, что за мысли водятся в голове у подобного типа, но с хрупкой девчонкой вроде той, что убили, он вполне справится.

— Хватит, — я качаю головой, не желая слушать его откровенно слабые доводы. — Это ужасно глупо. Ни Стевич, ни Никита, ни кто либо из клуба не мог убить Мону.

— Мог или не мог — мне уже вообще без разницы! Пусть со всем этим разбираются те, кому платят за подобную работенку. Просто поехали отсюда.

Я вскидываю лицо, отступая на шаг.

— Прости, — качаю головой, наперед зная, что никуда с ним сегодня не уеду. И не только сегодня, ни завтра, ни через неделю или месяц. Вообще никогда.