Наедине - Юлия Амусина

— А можно? — Катерина наглеет на глазах.

Стевич смеется громче прежнего:

— Можно, можно.

И под моим неверующим взглядом девушка в самом деле спрыгивает со стула и решительно направляется к темному углу, в котором прячется родственник Стевича.

— Очаровательная непосредственность, — качает головой Стевич, тоже наблюдая за тем, как Катерина через весь зал шествует к его несчастному брату. — Смотрю, вы с ней подружились?

— Да нет, это просто случайность.

— Девчонка явно не промах. Так, одну за другой, она медленно, но верно захватывает вражеские позиции, — делится своими наблюдениями Стевич, с легкой улыбкой посматривая в сторону бойкой Мишкиной сестрицы, что-то втолковывающей его опешившему братцу. — Если она и дальше намерена продолжать в том же духе, нашему Нику скоро будет некуда от нее деться.

— Он рассказывал?.. — удивленно обращаюсь я к Стевичу, на что хозяин клуба лишь ухмыляется.

— Без надобности. Что я, по-твоему, за лидер, если под моим носом может происходить что-либо без моего ведома? Кстати, — он хлопает себя по карманам. — Хорошо, что ты зашла. У меня есть для тебя вот, — протягивает ко мне широкую ладонь, в которой я с удивлением замечаю серебристый кулон в виде паучка, — это. Держи, Фим.

— Зачем? — я поднимаю глаза от кулончика к лицу Стевича, не торопясь забирать неожиданный подарок из его ладони.

— Не бойся, это вовсе не баснословная драгоценность, а просто забавная безделушка, — отмахивается Стевич, самостоятельно вложив кулон в мою неподвижную ладонь. — Я совсем о ней позабыл, и вот недавно обнаружил валяющейся в одном из комодов. Семьи у меня нет, Панк ее грызть не захочет, мне эта мошка абсолютно без надобности, Никите с Игорьком, надеюсь, тоже, — усмехается, — а вот тебе как раз подойдет. Так что бери, и даже не думай со мной спорить.

— Но… — пытаюсь вернуть кулон обратно, но Стевич сильнее сжимает пальцы вокруг моей ладони.

— Просто возьми это и прекрати делать вид, будто впридачу к мошке я предлагаю тебе руку и сердце, — он смеется, снова оглядываясь на Елизавету, но та оставляет его последний пассаж без внимания.

— Хорошо, — сдаюсь я, зажимая украшение в ладони. — Спасибо.

— Абсолютно не за что, — Стевич улыбается.

* * *

У Мишкиного подъезда мы с Катей, наконец, прощаемся, и девушка, сообщив, что ей нужно заглянуть к какой-то своей подруге, исчезает из поля моего зрения. Бесцельно послонявшись по квартире и не найдя для себя никакого интересного занятия, я нажимаю на кнопку пульта и, вполуха прислушиваясь к бормотанию слишком веселого ведущего какого-то немыслимого ток-шоу, набираю Мишкин номер, но его телефон оказывается выключен. Что еще за черт? Невольно нахмурившись, падаю спиной на диван, и, покручивая в ладони телефон, принимаюсь за бесполезные и наверняка далекие от правды гадания. Серебристый паучок на моей шее больше меня не волнует. Пока Мишки нет рядом, я не могу думать ни о ком и ни о чем, кроме того, что с ним происходит и как скоро он вернется, чтобы привнести в мою серую жизнь смысл барахтаться в ней дальше.

Телефон в моей ладони взрывается громкой мелодией, и я, не посмотрев на экран, тут же прикладываю его к уху:

— Алло, Миш, я что-то весь день не могу тебе дозвониться…

— Не верь ему, — перебивает меня грубый механический голос, в первую секунду показавшийся мне помехами где-то на линии. — Будь осторожна, этот человек очень опасен.

— Что? — переспрашиваю, в мгновение ока принимая вертикальное положение. — Кто это? О чем вы говори…

— Ты не должна ему верить, это прямой путь к краху. Он знал о тебе куда раньше, чем вы познакомились. Проверь сообщения, — и прежде, чем я успеваю бросить вдогонку еще несколько бестолковых вопросов, мне в ухо летят короткие гудки. Вызов сброшен.