Наедине - Юлия Амусина

— Тогда я очень постараюсь нас… не задерживать.

Полностью поглощенная своими обострившимися ощущениями, я не сразу замечаю, как его ладонь безвольно падает на стерильно белую простынь.

— Миш? — зову настороженно, приподняв голову, но ответом мне звучит тишина уединенной палаты. — Миш, ты меня слышишь? Ты слышишь меня?..

Что-то противно пищит. Я нервно оглядываюсь на новый звук, в котором уже распознаю спешные шаги в нашем направлении…

Эпилог

Несколько месяцев спустя

Поправив на плече мешковатую сумку, я опускаюсь на корточках рядом со сладко зевающим Панком и почесываю его между ушками, на что кот лениво приоткрывает один глаз и издает короткий одобрительный звук. Из-за приоткрытой двери Клуба доносятся отголоски гремящей музыки, в которых я, прислушавшись, различаю песню из репертуара Misfits. Вообще-то, я уже здорово опоздала к началу своего рабочего вечера, но возрастающий в последнее время оптимизм позволяет мне надеяться, что Стевич этого не заметит. Тщетно. Едва я успеваю выпрямиться, как хозяин Клуба появляется на пороге и приветствует меня легким взмахом увешанной железом руки. Распознав его присутствие, Панк вскакивает с места и вальяжной походкой плывет прямо в распахнутые объятия своего хозяина.

Подхватив любимца на руки, Стевич исхитряется постучать по циферблату наручных часов, и я тотчас принимаю покаянный вид.

— Одна минута, — обещаю ему, проскальзывая мимо Стевича внутрь здания.

— Тридцать секунд, — несется мне в спину.

— Заметано.

— И самое почетное место на вашей свадьбе! — сразу прибавляет Стевич, поглаживая ящерообразную спинку Панка.

— Это само собой, — соглашаюсь на автомате. Мимо пробирается парочка — длинноволосый парень и девушка с ярко-фиолетовыми дредами — я прижимаюсь к стене, пропуская их.

— Ну вот, — довольно кивает хозяин Клуба. — А этот оболтус все пытается убедить меня в том, что ты категорически против свадьбы.

— Какой оболтус? — оборачиваюсь я к Стевичу.

— А у тебя их много? — отвечает он вопросом на вопрос, беря меня под руку и ведя подальше от входной дери. — Ну, скажем, вот этот.

И по его наводке я самом деле вижу стоящего к нам спиной Мишку, который с самым серьезным видом разъясняет притихшему Гоше об особенностях силовых тренировок и еще что-то о технике защиты и нападения при выкручивании противником рук или ног…. Судя по озадаченному лицу нашего охранника, вся эта странная информация оказывается как нельзя к месту. А главное, недавние терки между этими двумя вроде как вовсе позабыты, в Мишкином голосе сплошное дружелюбие, а Гоша смотрит на моего ненаглядного так, точно обрел в его лице лучшего друга. Стевич рядом со мной негромко фыркает:

— Похоже, мне-таки придется оформлять этого парня к нам на работу.

Мишка оборачивается. Заметив меня, скромно прижимающуюся к стене рядом со Стевичем, он отталкивается от Гошиного рабочего места и идет к нам.

— Я не против, — говорит он Стевичу, приобняв меня за плечи и целуя в волосы у висока. — Пока моя девушка торчит тут ночами напролет, мне абсолютно нечем заняться, — и обнимает меня уже обеими руками, притиснув спиной к своей груди.

Стевич обращается к Игорю:

— Гош, он тебя подсидит, не будь так наивен, не пускай эту лисицу в свой курятник.

Не бойся, друг, я не настолько коварная лисица, — подмигивает Гоше Мишка, и тот в ответ начинает громко хохотать. Стевич посматривает на нашу компанию с ехидным интересом.

— Ладно, — наконец, выражает он, поглаживая щурящегося у него на руках Панка, совершенно равнодушного ко всему, что тут происходит. — Пойду отнесу кота домой, нечего приличным мальчикам слушать всякие глупости.

И только он, развернувшись, уходит вглубь Клуба, как входная дверь за нашими спинами хлопает, являя нашим взглядам графиню Батори, как всегда, эффектную и безумно яркую в своем алом корсете и на умопомрачительно высоких каблуках.