Наедине - Юлия Амусина

Кивнув, я тотчас хватаюсь за эластичную ленту. Как можно туже обматываю его руку остатками бинта, а затем кое-как поднимаюсь на ноги и стараюсь оценить собственный внешний вид. Миха жестом подзывает меня ближе и небрежно проводит ладонью по моему бедру, отряхивая пыль с одежды. Чувствуя на себе его прикосновения, пусть и совсем невинные, я до боли закусываю нижнюю губу, мысленно на все лады увещевая себя стоять смирно и не дергаться. Когда вновь оборачиваюсь к нему лицом, то вижу, что он улыбается.

Как же ему идет улыбка… Даже сквозь боль, она чудным образом преображает его лицо, создавая о нем совсем другое впечатление. Появляется желание улыбнуться в ответ. Сказать что-то заведомо глупое, просто чтобы поддержать разговор и продлить ее действие. Уголки моих губ медленно ползут вверх, но в этот момент я замечаю, как выражение его лица вновь становится хмурым.

— У тебя на лице кровь, — разъясняет Миха, коснувшись своей щеки в нужном месте. — Лучше стереть ее прежде, чем твои друзья сделают неверные выводы и захотят выпустить из меня то, что еще осталось.

Я согласно киваю, хватаюсь за его окровавленную водолазку, выпускаю ее из рук, тут же подхватываю вновь… В конце концов, швыряю ее в ведро и бросаюсь к раковине. Наскоро открутив кран, подставляю ладони под струю холодной воды.

Вернувшись с кофтой и позаимствованной в шкафчике Ника футболкой с длинными рукавами, я вновь бухаюсь на колени перед своим новым знакомым и пытаюсь помочь ему влезть в принесенные шмотки. Футболка тщедушного Ника ему откровенно мала, но я с завидным упорством пытаюсь натянуть ее на рослого Миху. Все это время он просто тянет руки, чтобы мне было удобнее продевать их в рукава, старается рассмотреть что-то на моем лице, что порядком раздражает. К тому же, я очень спешу скрыть под одеждой его голую грудь, так и притягивающую мой взгляд, чтобы у Михи не осталось никакого повода обвинить меня в излишнем любопытстве. Особенно после всего того, что происходило в этом помещении…

К моменту, когда он оказывается полностью одет, я чувствую себя вымотанной на неделю вперед. С моей помощью — хотя, подозреваю, он вполне мог подняться и сам — Миха встает на ноги и теперь смотрит на меня сверху вниз. Я проверяю, чтобы рукав на его предплечье не пропитался кровью, и выжимаю из себя вялую улыбку, перекрывая очередной поток никому ненужных извинений.

— Неплохой урок нам обоим, — морщится Миха, машинально касаясь кончиками пальцев места ранения. — В следующий раз, когда решишь отшить какого-нибудь бедолагу, лучше сразу обращайся к своим друзьям. Не калечь понапрасну людей.

Я открываю рот, чтобы ему ответить, но он продолжает:

— Вот, возьми… — роется в кармане, достает оттуда потрепанную визитку, вновь морщится и говорит с сомнением: — Ну, какая есть… Не суть, в общем. Это карточка нашего спортклуба, будет желание — загляни как-нибудь. У нас есть неплохие курсы самообороны, занятия рукопашным боем с нуля, при любом уровне подготовки. Мне кажется, тебе стоит подумать об этом.

Небрежно опустив визитку в карман, обещаю сухо:

— Подумаю.

Он смотрит все с тем же сомнением.

— Ну… ладно. Давай, в общем… Удачи.

— И тебе.

Миха кивает, разворачивается и тянет на себя дверь, ведущую из подсобных помещений в основной зал. Я машинально делаю шаг за ним следом и резко останавливаюсь, словно напоровшись на невидимое препятствие перед собой. Рука нащупывает полученную визитную карточку, я тяну ее из кармана ближе к глазам и читаю реквизиты спортивного клуба с говорящим названием «Олимп». Подумываю о том, чтобы бросить ее следом за испорченной Михиной водолазкой, но все-таки убираю обратно в карман.

Поколебавшись, опускаюсь на корточках рядом с мусорным ведром и достаю оттуда испорченную вещь.

Никогда не знаешь…

Глава 5. РАЗБИТЫЕ ОЖИДАНИЯ

Серафима