Это ты во всем виновата! - Пол Рудник

— Они попытались. Но у него был поддельный паспорт, и последний раз его видели в Эквадоре, а там они не слишком озабочены выдачей Штатам подобных гадов-мошенников. Никто ничего не мог сделать. Мама была в полном отчаянии, плакала, постоянно извинялась передо мной, так что мне приходилось утешать ее, говорить, что она не виновата, что мне плевать на все эти деньги, главное, чтобы она не расстраивалась. На самом деле, так оно и было — я злилась в основном из-за того, как этот негодяй обошелся с моей матерью, но тем не менее — я была банкротом, все было кончено, и я серьезно подумывала о том, чтобы заявиться к вам домой в надежде, что ваши родители не заметят одного лишнего ребенка, и я стану просто одной из Поющих Синглберри.

— Так бы и сделала! Мои родители все бы поняли!

В момент, когда я это произнесла, Хеллер стрельнула на меня глазами, ведь мы обе знали, что это неправда.

— Потом студия, которой принадлежали книжки «Войны ангела», объявила, что они ищут кого-нибудь на роль Линнеи. Я обожала эти книги и часто ассоциировала себя с главной героиней, потому что ей тоже приходилось бороться за то, чтобы ее воспринимали серьезно — как девушку, которая может победить Сумеречного Крипера. Я знала, что, если режиссер позволит мне поучаствовать в пробах, то я смогу его убедить. Но на протяжении нескольких месяцев он отказывался даже взглянуть на меня, так что я бомбардировала его письмами, емейлами и смсками. Я даже записала на видео, как читаю книги и как играю свои любимые сцены. Мой менеджер — подонок! — талдычил, что никакой надежды нет, что в пробах участвуют все остальные актрисы моего возраста, что у той или у другой есть связи, так что мне нужно просто сдаться и согласиться на этот резиновый подгузник с батарейками, который обещает сделать тебе великолепную задницу, пока ты спишь. Я не шучу — он назывался «Спящая красавица».

— Господи!

Я все еще была уверена, что ни за что на свете не пожалею Хеллер, но я начала задумываться, не подвела ли я ее тогда, в прошлом, когда она была одна и страдала? Я ведь могла ей позвонить. Что, если бы у нее была какая-то поддержка? Что, если бы я не была так зациклена на своей ненависти к ней?

— В конце концов, мое терпение закончилось. Я уже практически жила в своей машине и пообещала себе, что, даже если я не получу роль, я хотя бы буду уверена, что сделала все возможное. Итак, я узнаю место, откуда режиссер будет перезванивать понравившимся кандидатам на роль, — оказывается, что это павильон звукозаписи в Сан-Фернандо. Я придумываю способ пробраться туда, дав взятку парню, который занимается ремонтом павильона, и у которого — какое счастье! — есть двенадцатилетняя дочка, которой был о-о-очень нужен подписанный Анной Бананой экземпляр ее автобиографии; если помнишь, она называлась «Я — Банана».

Я действительно помнила эту книгу, потому что как-то раз мне удалось найти ее в библиотеке. И я решила прочитать ее, чтобы понять, есть ли там что-нибудь о детстве Хеллер. Я украдкой читала эту книжку, чтобы найти, есть ли там что-то обо мне или о том, что со мной сделала Хеллер. Конечно же, там не было ни слова об этой стороне ее жизни, потому что агентство Хеллер наняло какого-то человека для написания этой книги за нее — это ведь была история Анны, а не ее собственная. Там рассказывалось о том, как Анна любит делать домашнюю работу, помогать другим, и еще там были примеры различных физических упражнений на открытом воздухе, примеры диетических перекусов, вроде яблочных чипсов или маленьких пакетиков миндаля или изюма. Книга заканчивалась фразой: «Каждый из нас может быть своим лучшим бананом».